Блоги / Светлана Прокопьева (включен в реестр иностранных агентов )

Себежская фантасмагория как правовой диагноз

24.04.2013 09:04|ПсковКомментариев: 12

Фантастический детектив про «живые трупы» в Себежском морге заставил задуматься о состоянии – нет, не медицины, ее проблемы известны – российской правовой системы. Точнее, о том, какое место отводится в ней судам. Чисто символическое, а то и вообще никакое, судя по абсурдной себежской истории.

Суд здесь, казалось бы, не при чем, до него дело не дошло. И как раз это – очень показательно. Сложное, запутанное, неоднозначное дело, которое вызывает массу как профессиональных, медицинских, так и моральных вопросов, не стало предметом судебного рассмотрения. С точки зрения следственных и, видимо, надзорных органов суд оказался не нужен, чтобы установить истину и определить, кто прав, кто виноват. Следствие обошлось своими силами. Возбудили уголовное дело, расследовали его и закрыли, посчитав, что подозреваемый невиновен. Зачем еще суд?

Ситуация, на самом деле, парадоксальная. Следствие, как рассказал на пресс-конференции руководитель СУ СК РФ по Псковской области Андрей Калинин, доподлинно установило, что гражданин умер в морге (не тот гражданин, про которого шла речь поначалу – не Александр Григорьев, который скончался 4 февраля, а через два дня попал на стол патологоанатома «еще теплым», а Анатолий Кузьмин, которого привезли утром 6 февраля; эта путаница составляет половину себежского детектива, но не в ней суть). Опираясь на заключения комиссии судмедэкспертов, куда входили «специалисты высшей категории», и результаты целого ряда экспертиз, следователи сделали однозначный вывод о том, что, цитируем пресс-релиз: «медицинская помощь Кузьмину была оказана фельдшером не в полном объеме и в нарушение действующих нормативных актов». То есть не в морг должна была направить фельдшер человека, у которого она установила четыре из восьми признаков смерти, а в реанимацию. При этом уголовное дело по ч.1 ст.109 УК РФ закрывается «за отсутствием состава преступления». «Одновременно с констатацией ошибок в действиях фельдшера по установлению факта смерти, комиссия экспертов пришла к выводу, что смерть Кузьмина не находится в прямой причинно-следственной связи с данными ошибками», - говорит Андрей Калинин.

По данным экспертизы, причиной смерти стало заболевание – «кистозный медианекроз аорты, осложнившийся ее разрывом, излитием крови в полость сердечной сумки и тампонадой сердца». Фельдшер не виноват, что Кузьмин умер в морге, потому что он бы в любом случае, скорее всего, умер. Как сказано в официальном пресс-релизе, «даже качественное и своевременное оказание медицинской помощи не гарантировало сохранение жизни Кузьмина». По сути – все правильно. А по форме – издевательство.

Этак получается, что человека, которому по всей вероятности предстоит в скорейшем времени умереть, можно сразу везти в морг, минуя реанимацию? «Больной, не занимайтесь самолечением: доктор сказал в морг – значит, в морг»…

Закрытое уголовное дело, отсутствие какого бы то ни было судебного решения не позволяет классифицировать действия фельдшера как преступление. Сам факт попадания живого, точнее – умирающего человека в морг никак не оценен. Если еще больше заострить, то можно сказать, что помещение умирающего прямо в морг не несет никаких последствий для медика, принимающего такое решение. Абсурд? Вот именно.

Я не говорю о том, что «фельдшер виновна и ее надо было наказать», вовсе нет. Я говорю о том, что ее невиновность в причинении смерти по неосторожности должен был установить суд, а не следователь.

Моральная цена оправданию в суде несоизмеримо выше. Подробный состязательный процесс с участием экспертов должен был расставить все точки над i: действительно ли имела место только клиническая смерть, была ли она обратима или лаборант морга ошибся, обнаружив у тела признаки жизни. Теперь, поскольку судебного разбирательства не случилось, любой из выводов экспертной комиссии может быть поставлен под сомнение: одни могут заявлять, что, мол, биологическая, а не клиническая смерть Кузьмина наступила еще до приезда скорой, другие – что шанс спасти человека существует даже при таких серьезных патологиях. Как теперь пресекать подобные спекуляции? Только суд мог дать однозначные ответы на спорные вопросы.

Проблема в том, что суд в России не устанавливает истину. Формально такая задача стоит, но в действительности она не реализуется. Совсем недавно СМИ и блогосфера активно обсуждали цитату из интервью Константина Зайцева, председателя Ленинского районного суда Кирова (который судит оппозиционного лидера Алексея Навального): «Если вы возьмете статистику, которую представляет Верховный суд, то увидите количество оправдательных приговоров, которые выносятся в нашей стране: всего их меньше одного процента. Но система работает таким образом, что в суд, как правило, не попадают дела, которые могут выйти с оправдательным приговором. Система их фильтрует, они отсеиваются на ранних стадиях, когда ведется следствие».

Надо полагать, это общее мнение судейского сообщества. Да и всех сотрудников правоохранительной системы. В инверсии тезис Зайцева выглядит следующим образом: «Если дошло до суда – значит, виновен». И статистика вынесенных приговоров вполне подкрепляет эту ущербную логику.

Получается, что не суд, а «система» делает вывод о виновности либо невиновности человека. Вместо презумпции невиновности, суд начинает рассматривать дело, руководствуясь презумпцией обоснованности обвинения. С этой точки зрения, ведомство Андрея Калинина проявило истинный гуманизм, не передав в суд уголовное дело по «себежскому трупу». Фактически следователи уберегли сельского фельдшера от тюрьмы, как минимум – от судимости. Доброе дело сделали, так-то если посмотреть.

Однако не стоит забывать, что сложившийся порядок вещей вчистую устраняет из нашей правовой системы понятие справедливости. Право замыкается в формальных границах преступления и наказания, полностью утрачивая моральную составляющую. Не будет признано справедливым решение, в отношении которого остаются вопросы. Справедливо ли оставить безнаказанным неоказание медицинской помощи умирающему? Справедливо ли сажать в тюрьму человека, который невиновен в смерти больного?

Процесс выяснения истины не менее важен, чем результат. Он самоценен, как и лечебный процесс, кстати. Не каждого больного удается спасти – но каждый раз нужно хотя бы попытаться.

Светлана Прокопьева (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом)

ПЛН в телеграм
 

 
опрос
Необходимо ли упростить выдачу оружия в России?
В опросе приняло участие 267 человек
Сюжет: В Себеже живого мужчину как труп заморозили в морге Себежская фантасмагория как правовой диагноз «Живой труп» в себежском морге: Как это было Себежанин был доставлен в морг в состоянии клинической смерти и скончался из-за ошибки фельдшера В Псковской области в обязанности сотрудников скорой помощи будет включено круглосуточное хранение ключа от морга Главврач Себежской больницы отстранен от должности на время следствия Заведующий Себежским отделением судмедэкспертизы понес дисциплинарное наказание за перепутанные в морге тела Андрей Турчак побывал в себежском морге и посочувствовал родственникам, которые сами туда «заносят тела» В морге, возможно, перепутали тела, и себежанина никто не «морозил» Живые в морге: как избежать ошибок? Стала известна причина смерти «замороженного» в морге себежанина Себежанин умер в морозильнике в морге из-за халатности врачей - эксперт У себежанина, который двое суток провел в морозилке морга, зрачки реагировали на свет Во время вскрытия эксперт заметил, что тело себежанина не остыло до конца Комиссия из экспертов и специалистов выехала в Себеж для изучения обстоятельств смерти мужчины в морозилке В Себеже живого мужчину доставили в морг, где он скончался в морозилке
Лента новостей