Новости партнеров
Культура

Культобзор: приращение смыслом

30.04.2014 09:14|ПсковКомментариев: 1

Неделя (напомню, что считаем, как уже уговаривались, - от вторника до вторника) началась замечательно. В Центральной городской библиотеке Пскова, на Конной открыли новую выставку. И на календаре был день книги - Всемирный день книг и авторского права, если уж точно.

…И отдельная папка с чистыми листами

Выставка называется «В пространстве книги» и представляет городу и миру двух молодых псковских художников Ивана Богданова, студента-дипломника Псковского университета и Дарью Касьянову, недавнюю выпускницу, а сейчас - ассистента кафедры дизайна и искусств факультета образовательных технологий и дизайна ПсковГУ. В экспозицию вошли порядка тридцати их работ по мотивам отечественной и зарубежной прозы, а ещё - эскизы под грифом «Бумага и всё, что под руку попадётся».

Фото с сайта Псковской ЦБС.

Зритель понимал с первого взгляда: это очень разные, чуть ли не параллельные пространства. Полноцвет - плотная многослойная акварель - и рядом «пыль», оставленная на листе чёрной гелевой ручкой. «Пикник на обочине» братьев Стругацких, «Чёрная башня» Стивена Кинга, Забытые королевства Сальваторе - с одной стороны, и андерсеновская «Русалочка» да чудаковатые персонажи «Алисы в стране чудес» - с другой.

Иван Богданов. «Зона». По мотивам романа братьев Стругацких «Пикник на обочине». Фото с сайта Псковской ЦБС.

А раздел «Бумага и всё, что под руку попадётся» - это и вовсе «почеркушки», сделанные, по большей части, шариковой ручкой. Их можно бы было счесть типичными зарисовками на полях студенческих конспектов, если бы не было видно, как рисующий - думает, отрабатывает какую-то композиционную идею, набрасывая, скажем, один и тот же пейзаж, но всякий раз чуть по-разному располагая тени… Иван же, услышав предположение про тетрадные поля, и вовсе протестует:

Я, наверное, один из немногих студентов, у кого конспекты чистые. Я обычно на полях не рисую…

…а добросовестно записываю за лектором, - предвкушаю продолжение фразы, но не тут-то было:

- …потому что у меня в каждой тетрадке есть отдельная папка с чистыми листами. Я эту папку прямо заправляю в тетрадь для конспектов. - И поясняет, в общем-то, известное: когда какой-нибудь сюжет в работе, о нём невольно думаешь постоянно, идея может прийти в голову в любой момент и тогда нужно перенести её на бумагу. Как можно быстрее перенести.   

Чеширский кот и компания

Принимая поздравления и заслуженные комплименты,  в ответ на вопросы о творческих планах ребята, тем не менее, вежливо отмалчиваются.  Да, здорово бы сделать какую-нибудь книжку, но издательства сейчас не очень-то спешат работать с художниками: иллюстрированное издание дороже - это к вопросу об авторском праве. Тем более практически нельзя найти «книжные» заказы в Пскове, - тоже понятно без слов. «Словом, слухи о смерти книжной графики сильно преувеличены, - перефразировав Марка Твена, оценивает работу молодых художников заведующая читальным залом библиотеки на Конной Татьяна Котова. - Другое дело, как часто и каким образом эта книжная графика появляется на страницах книг…»

Впрочем, об одной - коллективной - задумке Даша всё-таки рассказывает:

- Мы хотим сделать дизайн-фестиваль в Пскове. - И добавляет, возвращаясь к книге, как к истоку: - И там, например, будет специальная акция про «Алису в стране чудес». Чтобы напомнить событием художественным о событии литературном: в ноябре этого года исполняется 150 лет с того дня, когда Льюис Кэрролл подарил первый, ещё рукописный вариант сказки Алисе Лидделл - девочке, для которой он, собственно эту сказку и сочинял: ещё без Чеширского кота, без половины персонажей, которых мы сейчас так любим. Сама книжка вышла через год, в 1865-м. Но  про издание все вспомнят, а вот про историю, с которой всё началось, - никто…

Дарья Касьянова. Из иллюстраций к «Алисе в стране чудес». Фото с сайта Псковской ЦБС.

И, напоследок, «заметка на полях» этого выставочного «книжного пространства». Тепло встретили выставку молодых опытные псковские художники. О том, как это важно: суметь удержать то, что «рождается на кончиках пальцев», тем более это ребятам уже удаётся! - говорил начинающим коллегам в кулуарах Петерис Скайсткалнс, чья выставка графики «Этюды о Пскове. Каменный сказ» сейчас развёрнута в псковской галерее «Дар». Горячую надежду на то, что талантливые молодые авторы останутся всё-таки в Пскове (ведь когда-то, не так, собственно, и давно, в региональном отделении Союза Художников была даже молодёжная секция!), высказал Игорь Макеев.

«Бумага и всё, что под руку попадётся». Фото с сайта Псковской ЦБС.

Выявленное пространство

О разных книгах, книжных собраниях, но более всего - о тех самых «заметках на полях» вели на этой неделе речь и в музее-заповеднике «Михайловское». Здесь в традиционно, уже третий год подряд проходят научно-практические чтения в рамках музейного проекта «Библиотека в усадьбе». Именно маргиналиям - рисункам и записям на полях книг, рукописей, писем, содержащим комментарии, толкования, мнения относительно фрагментов текста или мысли, вызванные ими - и была посвящена нынешняя конференция.

То, что для отдельно взятого книжного экземпляра, по мнению библиотекарей, - прямой урон и порча, для истории культуры - часто находка и открытие. В этом участники чтений были единодушны. Всякий комментарий и помета на полях - приращение смысла, потому как отражает своего рода диалог книги и читателя: на жизненный и художественный опыт автора накладывается ещё и опыт того, кто делает заметку. Старинная книга с её просторными полями и бóльшим, нежели сейчас принято, расстоянием между строк, не то, чтобы провоцировала, но предполагала этот диалог. Чем далее - тем меньше настроены на такой диалог и пишущие, и издающие книгу; читатель подспудно понимает это и всё реже комментирует сказанное.

Фото с сайта nektolukas.ru.

Книжное поле, как рама картины, - провёл неожиданное сравнение Денис Игнатьев, участник чтений в «Михайловском», доцент кафедры эстетики и этики факультета философии человека РГПУ имени Герцена. И пояснил: - рама  не является неким привнесённым элементом, она выявляет пространство, разъединяет, но и  одновременно объединяет полотно и зрителя, в нашем случае - читателя и текст.

Денис Игнатьев.

В культуре живут не тексты, а книги, обращающие «бестелесное» слово в слово «вещное» (logosи res). Перенесённая на экран монитора книга XVIII, скажем, века словно бы развоплощается. И вдруг оказывается, - педагоги-словесники и историки литературы сталкиваются с этим постоянно -  что адекватно воспринимать текст не постмодернистской культуры, а скажем культуры средневековой, или салонной, XIX столетия, с монитора невозможно…

Об открытиях, которые удалось сделать, благодаря пометкам на полях, - и о многом другом, не менее интересном шла речь на конференции. Единственным утешением для тех, кто в «Михайловском» в эти дни не был (вообще-то на чтения в Пушкинском Заповеднике всегда свободно пускают всех желающих…) может стать то, что тексты докладов непременно станут книгой - или, иными словами, будут введены в научный и, шире, читательский оборот. Для этого в Пушкинском Заповеднике ещё в 1996 году начали издавать «Михайловскую пушкиниану», которая на сегодня насчитывает уже 61 выпуск.

В фондах Пушкинского Заповедника есть экземпляр французского Кавалерийского наставления 1801 года из библиотеки светлейшего князя Дмитрия Голицына. Первоначально князь делал пометки на полях, но места было мало. Тогда Голицын расшил экземпляр устава, проложил листы книги листами чистой бумаги и сшил заново…

Словом, как неделя началась, так она и продолжилась, и «книжных» или «около книжных» событий в эти дни случилось много. Взять хотя бы михайловскую презентацию нового издания «Сады российской поэзии (от символизма до постмодернизма)» доктора филологических наук, декана филологического факультета Псковского государственного университета, профессора Аиды Разумовской. Или путешествие книжного дома на колёсах - Мобильного комплекса информационно-библиотечного обслуживания -  в Спицино Гдовского района (а в первой декаде мая запланированы и ещё выезды: по постоянным маршрутам в Псковский, Гдовский и Печорский районы). Или  родившиеся и выросшие из библиотеки и архива композитора, первые, но сразу удачные Яшневские чтения в ПОУНБ

Свой след

И напоследок ещё одно «михайловское» событие этих дней - очень сильная выставка Виктора Лысюка в «Льняном амбаре» (выставочном зале в мемориальной усадьбе Пушкиных). Приуроченная к 60-летию художника (и, как уже во время вернисажа вдруг выяснилось, - к 35-летию со дня знакомства тогда ещё совсем молодого живописца-монументалиста с Семёном Степановичем Гейченко и Пушкинским Заповедником), она отразила главное в творчестве мастера. 

- Здесь есть сюжеты, объединяющие всю псковскую землю - очень русские, очень пушкинские по настроению, - отметил, открывая выставку, директор Пушкинского Заповедника Георгий Василевич. Не случайно и назвали экспозицию пушкинской строкой «Но там и я свой след оставил…»  Даже самим этим своим названием она «вписывается» не только в музейное пространство, но и - шире - в контекст русской культуры,  вступает в своеобразный творческий диалог не только с поэтом, но и с наследием многих художников, которые паломниками являлись в этот пушкинский уголок, стремились создать и сохранить в графике и в живописи образ Михайловского, - убеждена главный хранитель музейных фондов Пушкинского Заповедника Дарья Плотникова.

Виктор Лысюк. Зимний сад (1984).

На небольшой, в сущности, выставке - 8 работ из фондов музея-заповедника и 21 - из частных собрания и собрания автора - представлены пейзажи и портреты. Немножко «разбойного» вида автопортрет в тёмных тонах контрастирует со светлым личиком Натали Пушкиной на соседней стене. Об искусстве Лысюка-портретиста с особым чувством говорил на открытии выставки именитый российский искусствовед Юрий Мудров, указывая на портрет Гейченко -  дескать, удивительный всё-таки Семён Степанович на полотне: и умиротворённый, и, в то же время, немножко встревоженный; необыкновенное состояние поймано художником. «Конечно, у каждого Семён Степанович свой, но, чтобы персонаж на портрете был узнаваем не просто внешне, но и внутренним своим миром, - это не так просто, - подчеркнул Юрий Мудров, - Это и великая русская школа, когда смотришь на полотно и понимаешь, где художник учился, у кого учился. И конечно, высокое мастерство, свой почерк, узнаваемая манера. Счастливая пора зрелости и умудрённости, когда художник может делать все, что задумал».

Виктор Лысюк. Портрет С.С. Гейченко (1988).

Когда всё у него - на кончиках пальцев, - добавим вслед за Петерисом Скайсткалнсом…

Лидия Токарева специально для Псковской Ленты Новостей.

ПЛН в телеграм
 

 
опрос
Необходимо ли упростить выдачу оружия в России?
В опросе приняло участие 239 человек
Лента новостей