Читать нельзя помиловать

Я не раз встречал людей, которые не умеют писать. Буквально: рукой. Когда в их верхние конечности попадала авторучка, они делались беспомощными как дикари. Ну, и каракули они выводили! При этом они не были неучами в традиционном понимании, даже наоборот: окончили среднюю школу, потом – высшую, и обладали некоторым интеллектом, преуспев на поприще, допустим, программирования. Просто они привыкли «набивать» тексты на клавиатуре компьютера, и навыки ручного письма утратили, словно это ненужный атавизм вроде человеческого хвоста. Помните картинку в школьном учебнике анатомии?

Нечто подобное происходит сегодня и с чтением. Большинство формально «грамотных» людей не читают, а «считывают» информацию. При этом экспансия визуальных форм воздействия на восприятие отодвинула вербальные способы общения на задний план. Телевидение, кино и видео захватили власть над глазами и умами человечества. Плюс компьютерные технологии, развивающиеся не по дням, а по часам. Даже культура таблоидов (иллюстрированных изданий) ориентируется прежде всего на картинку, а текст – это только некое сопровождение к информации.

            Если раньше человеку для погружения в эпический мир вымышленных героев требовался многотомный роман («Война и мир», «Сага о Форсайтах» или «Приключения Анжелики» - неважно), то сегодня эту нишу заняли бесконечные «мыльные оперы», как отечественного, так и зарубежного производства. Феномен «Санта Барбары» заключается в том, что телезритель погружается в параллельную реальность, герои сериала для него – чуть ли не родственники, или, во всяком случае, близкие соседи. Потребность в иллюзорном бытии, свойственная любому более или менее развитому индивидууму, таким образом, удовлетворена. Это у поколения, выросшего в советские годы. Что касается молодежи, то их культурные привычки формировались уже в 90-ые, когда видеомагнитофон и игровая приставка стали обыденностью.

            И вот итог: согласно опросу, если в 1994 году, по их собственному признанию, читали постоянно, 49% респондентов, то в 2003-ем только 26%, то есть каждый четвертый. Соответственно никогда не держали в руках книгу 23% в 1994-ом, и 34% в 2003 году. Статистика, надо признать, удручающая. Кроме того, резко изменилась структура чтения. Классику и так называемую «серьезную» литературу читают все меньше, предпочитая «чтиво» от Марининой и Донцовой. В этой тревожной ситуации, чреватой распадом культурного пространства, программы продвижения чтения призваны сохранить высокий статус книги в нашей стране.

            - Насильственным способом продвинуть программу чтения, продвинуть книгу, в принципе, нельзя, - разъясняет свою позицию участница Фестиваля, директор программы «Чтение» национального фонда «Пушкинская библиотека» Валерия Стельмах, - хотя в советские времена такой опыт был. Поскольку если лишить человека возможности читать что-либо, кроме того, что официально разрешено, то он и будет читать только это. Слава Богу, эти мрачные времена ушли в прошлое. Сейчас выбор у людей огромный. Казалось бы, каждый человек может читать все, что пожелает. Но дело в том, что возможности, во-первых, существуют далеко не везде. Во многих регионах попросту нельзя достать нужную книгу, и, по существу, мы живем в условиях книжного дефицита. А во-вторых, у людей не всегда имеется потребность читать.

            - Так что же делать?

            - Так вот, заставить и принудить читать невозможно, - продолжает госпожа Стельмах, - а задача нашей программы заключается в том, чтоб людей заинтересовать, и найти те формы, те методы, которые действительно способны привлечь людей к книге, помогут понять, что чтение – это удовольствие не меньшее, чем просмотр телевизора или игра на компьютере. В этом и основная сложность программы. Чрезвычайно трудно найти привлекательную «упаковку» для литературы, а в обстоятельствах, когда уровень культуры чтения стремительно падает, это очень важно.

            - Российская национальная библиотека уже много лет проводит исследования чтения в России. – Присоединяется к актуальному разговору директор Центра чтения РНБ Елена Муравьева. – Мы изучаем репертуар чтения (предпочтения и пристрастия), и именно в средних и малых городах, которые составляют большинство. Надо сказать, что эти проблемы волнуют не только библиотекарей, но и все больше – издателей, писателей и т. д. Например, в конце сентября совместно с центральной библиотекой имени Лермонтова мы открываем новый проект «Читающий Петербург», когда читатели непосредственно будут встречаться с авторами, пройдут литературные чтения, и аудитория познакомится с литературными произведениями в авторском исполнении.

            Вообще же, роль библиотек в привлечении читающего населения весьма существенна, - полагает гостья из Санкт-Петербурга, - этот ресурс обязательно нужно использовать. Единственное, что печально: не хватает новой литературы. Не с чем работать. И иногда, когда мы устраиваем такие акции, читатели резонно спрашивают: «Ну, а где книги-то?» Получается, что подчас мы пропагандируем то, что не можем предоставить. С другой стороны, наша задача и просто информировать. И тогда сам читатель может «добыть» себе нужную книгу, о которой узнал в библиотечном Центре чтения.

            Разумеется, никакой Фестиваль (даже самый компетентный и продвинутый) не способен решить все задачи продвижения книжной культуры в массы, но до недавних пор не существовало даже постановки проблемы. А она есть. Чтение – это не только феномен массового сознания, но и особый общественный институт, связанный с трансляцией национальных ценностей. И от того, как сложится судьба чтения в нашей стране в ближайшие годы, будет зависеть расстановка знаков препинания в известном школьном примере с поправкой на глагол «Читать». Это каламбур и шутка, конечно, но во всякой шутке имеется изрядная доля истины, как бы банально сейчас это не звучало.

    Александр Донецкий