Всех уконтропупить или «слинять в три дня»?

Попасть на семинар оппозиционной Школы гражданского лидерства (ШГЛ), объявленный в пасхальное воскресенье, оказалось не так-то просто. Поскольку место проведения мероприятия скрывалось до последнего. Для того, чтобы узнать место встречи, которое изменить нельзя, необходимо было зарегистрироваться на специальном сайте. Однако поначалу регистрация вовсе не гарантировала точный адрес: почта предательски медлила. Адрес можно было узнать по телефону, однако организатор семинара с псковской стороны, «либерал-государственник» (как он сам себя называет) Василий Краснов всю субботу упорно не отвечал на телефонные звонки, и создавалось впечатление, что оппозиционеры реально решили уйти в глухое подполье. Подобного я в Пскове что-то и не припомню. Наконец поздно вечером мэйл «выплюнул» местоположение предстоящего тренинга: кафе на Октябрьском проспекте.

Уж не знаю, так это было изначально задумано, или стало результатом излишней конспирации, но на тренинг, не считая нескольких журналистов, явилось всего полтора десятка человек, хотя зал легко мог вместить в три раза больше. Из более-менее известных «акторов» местной политтусовки (как известно, довольно малочисленной и убогой) на семинар явились депутат Псковского областного Собрания, «яблочник» Лев Шлосберг (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом) с супругой, экс-депутат Псковской городской Думы Вадим Гузинин, политтехнолог и поэт Игорь Баранов.

Открыл семинар недавний «выпускник» ШГЛ Василий Краснов, который не без пафоса объявил, что вся его жизнь теперь четко делится на два периода - до Школы и после, что, похоже, не далеко от истины. Еще совсем недавно Василий «работал» политиком-спойлером, прилежно исполняя деликатные поручения Управления внутренней политики администрации Псковской области, а нынче сам себя зачислил в непримиримые оппозиционеры из некого политического и пока не зарегистрированного движения своего собственного имени - «Блока Василия Краснова». На мой скромный вопрос: «Кто еще, кроме Василия Краснова, входит в блок», Василий ответил туманно: «Люди». Пришлось принять на веру: ясно, что не инопланетные рептилоиды, хотя... кто их знает?

Руководитель Школы гражданского лидерства, существующей, оказывается, с 2011-го года, Олег Козловский вкратце рассказал о функционировании проекта: тренинги регулярно проходят не только в Москве, но и в других городах России; задачи же проекта вполне вытекают из его названия — сформировать прослойку лидеров гражданского общества, способных к организации систематического протеста. Вокруг протестной деятельности, собственно, и вращался весь разговор.

Докладов было три, но так или иначе все три темы - социология политических процессов в стране, генезис общественных кампаний и организация публичных акций — определяют одну цель: подготовить грамотных ребят, в нужный момент способных правильно распорядиться протестными настроениями широких народных масс. Когда этот нужный момент исторического вызова настанет — точно не знает никто, но в час Икс лидеры должны сыграть свою роль. Поэтому, любому, даже самому мелкому, политическому деятелю не помешают знания по теории и практике общественных кампаний, как долгоиграющих, так и эфемерных.

Первым выступал аналитик Денис Волков, сообщение которого стало своего рода развернутым комментарием к исследованиям его коллег-социологов из «Левада-Центра». Из множества графиков и диаграмм «Левада-Центра», проанализированных Денисом Волковым, лично меня больше всего привлекла таблица «доверия политикам». Вверху таблицы уверенно расположилась тройка лидеров: Путин — Шойгу - Лавров. Замыкает же таблицу тройка «аутсайдеров» - Ходорковский — Лимонов — Шлосберг. Понятно, что термин «аутсайдер» здесь условен, уже само попадание в таблицу «Левада-Центра» есть свидетельство несомненного успеха на политическом поприще, так что псковичи могут вполне гордиться присутствие в рейтинге «Левады» своего земляка — Шлосберга, который задал Денису Волкову вопрос о том, как страх вероятных репрессий может искажать результаты социологических исследований.

Эксперт признал, что фактор страха, конечно, существует, но его не стоит сильно преувеличивать: оказывается, большинство респондентов просто не видят и не знают о репрессиях, поскольку специально за этим не следят. По статистике примерно у половины опрашиваемых людей вообще нет никаких политических взглядов; значительная часть респондентов выбирают из списка заведомого победителя, то есть процент тех, кто чего-то боится, на самом деле ничтожен, и ставить крест на количественных исследованиях не стоит, соцопросы и сейчас достаточно точны, и нельзя говорить, что вопрос «почему?» сегодня гораздо важней, чем вопрос «сколько?». В подтверждение своего тезиса Денис Волков сослался на предвыборную социологию «Левада-Центра» весны 2016-го, которая, по его словам, полностью подтвердилась по итогам выборов осени того же года. Получилось, что любимая мысль Льва Марковича, которую он постоянно транслирует городу и миру, о том, что никакой социологии сегодня верить совершенно нельзя, в пух и прах разбивается наукой и практикой самих социологических исследований. Вроде пустяк, а приятный.

Участники семинара - экс-руководитель коалиции непарламентских партий Псковской области Василий Краснов и лидер регионального отделения партии "Яблоко" Лев Шлосберг. 

Олег Козловский рассказывал о стратегии общественных кампаний, и это, вероятно, была самая содержательная часть семинара. Под общественной кампанией докладчик понимает совокупность мероприятий, публично проводимых объединением граждан и нацеленных на решение какой-то общественной проблемы. Проводить такие кампании могут партии, общественные организации, просто группы людей. Общеизвестные примеры: борьба против британского владычества в Индии, кампания за гражданские права в США, движение за честные выборы в России. Почему Олег Козловский не включил в этот список украинский евромайдан, лично я так и не понял. Наверное, чтобы избежать каких-то ненужных ассоциаций? Допустим с неудавшимися в 2011-м Болотными протестами в Москве. Впрочем, именно к примеру с Болотной собравшиеся постоянно возвращались, когда силились понять, кто все-таки «слил протест».

Пути достижения цели могут быть разными. Это — убеждение, когда другая сторона добровольно соглашается с вашей позицией, потому что признает ее лучшей; переговоры, когда стороны приходят к компромиссу; и — принуждение, когда другая сторона вынуждена принять вашу позицию чтобы избежать серьезного ущерба. Для принуждения особенно важны так называемые «акции-дилеммы», ставящие оппонента перед выбором — пойти на уступку или потерять лицо в глазах своих сторонников. Среди условий эффективной «акции-дилеммы» обязательны максимальная публичность и готовность идти на риск и терпеть санкции. Нетрудно заметить, что под эвфемизмами «другая сторона» и «оппонент» скрывается слово «власть», которое докладчик (видимо, из осторожности) тщательно вымарывал из своего рассказа. Но для всех собравшихся было очевидно, что именно о власти и борьбе с ней и шла речь.

Схема, которую предложил Олег Козловский, достаточно стройна и логична, и, на мой взгляд, вменяемо и адекватно описывает то, что происходит в реальности. Тут только необходимо понимать, что бывают удачные общественные кампании, и неудачные, и последних гораздо больше, но в принципе каждая общественная кампания способна пройти восемь стадий своего развития: 1) Обычное время, когда общество не подозревает о проблеме; активисты малочисленны и незаметны. 2) Институты (то есть власть) становятся неэффективны, но оппоненты (опять же власти предержащие) игнорируют движение. 3) Созревание условий: проблемы усугубляются, движение медленно растет, власть продолжает его игнорировать. 4) Старт: происходит какое-то триггерное событие, вызывающее мощный рост внимания к проблеме (например, акция самосожжения в начале «Арабской весны»); численность и популярность движения взрывоопасно увеличивается; проходят крупные акции протеста, получающие отклик в СМИ; власть пребывает в замешательстве. 5) Кризис: интерес к проблеме падает, численность движения заметно уменьшается; власть перехватывает инициативу, в том числе и в информационном поле; движение сталкивается с разочарованием масс, с внутренними конфликтами, склонно к расколам и радикализации. 6) Поддержка большинства: общество постепенно принимает точку зрения движения как мейнстрим; появляются политические коалиции; власть пытается дискредитировать движение, 7) Успех: все или значительная часть требований реализуется; власть идет на уступки. 8) Продолжение борьбы — в том случае, если проблема решена не полностью, а власть пытается восстановить старый статус кво, кроме того, решение высветило другие проблемы. На этом этапе возникает задача «дожать» и защитить решение в долгосрочной перспективе. Если, опять же, вернуться к Болотной 2011-12 годов, то легко заметить, что тогда протестная кампания явно «споткнулась» на пятом этапе — стадии кризиса.

Если же говорить о том, на какие психологические типы делится всякое общественное движение, то подавляющее большинство в нем всегда составляют простые граждане (на сленге — массовка, «болото»). Эти люди придают движению легитимность, стабилизирует его, не допускают маргинализации, однако «болото» часто пассивно и подвержено манипуляциям.

Самые яркие, активные и радикальные участники движения — это бунтари, или «городские сумасшедшие». Они являют собой моральный авангард движения, привлекают внимание к проблеме и драматизируют ее, одновременно отталкивая от движения других потенциальных сторонников.

Кроме того, существуют так называемые «агенты изменений». Эти активисты гибки и ориентированы на долгосрочные изменения, но их огромным минусом является то, что они подвержены несбыточным утопическим идеям и маниловщине.

Четвертая категория участников — реформаторы (на жаргоне - «продажные»). Это лидеры, которые находятся внутри движения и в то же время используют государственные институты, ведут диалог с властью или прямо взаимодействуют с ней. Их минус в том, что рано или поздно они способны перейти на сторону власти предержащих. Все четыре категории важны и нужны, и в потенции могут сыграть как положительную, так и отрицательную роли в драматургии любой общественной кампании.

Участники семинара "Школы гражданского лидерства" в Пскове

Наконец о практике, то есть о юридических и организационных вопросах проведения публичных акций, рассказал член Бюро федерального политсовета движения «Солидарность» Илья Мищенко. Его полезные советы наверняка пригодятся всем, кто в ближайшее время сам намерен провести пикетирование, шествие или митинг. В этом непростом деле важна каждая деталь, и ошибки иногда дорого стоят. Необходимо учитывать все (особенно это касается крупных мероприятий) — от количества флагов от организации до наличия туалетов и медпомощи. Мелочей в таких вещах не бывает. К примеру, если вы проводите одиночный пикет, но меняете его участников, то плакат нельзя передавать из рук в руки, плакат следует класть на асфальт. Так вы сможете избежать риска ареста. Ведь блюстители порядка не спят. Главная же задача любой публичной акции — вас должны видеть и слышать, а если не слышать, то видеть. Иначе публичная акция теряет весь свой смысл.

Уж не знаю, насколько пасхальный тренинг Школы гражданского лидерства пригодится псковским оппозиционерам, но лично мне как журналисту, признаюсь, он был совсем не бесполезен. Во всяком случае теперь я знаю, что когда кто-то в Фейсбуке начинает истошно визжать: «Ну вот, я уже на три митинга сходил, а Путин до сих пор в Кремле!», это означает только одно: общественная кампания переживает острый кризис, и вскоре либо власть всех уконтропупит, либо пойдет на попятную и «слиняет в три дня».

Александр Донецкий

Фото: социальные сети