Формула любви

«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему» - эта крылатая теперь уже фраза, которой граф Толстой когда-то начал «Анну Каренину», все навязчивее маячила в подсознании - я слушал уже третий однотипный рассказ жителей Пушкиногорского района, взявших в семью из интернатов ребятишек, «оставшихся без попечения родителей»…

Вспоминая толстовскую строчку, я, конечно, отнюдь не впадал в банальщину и плохую восторженность про «счастливые семьи»: жизнь – она разная. Но истории трех пушкиногорских семей действительно были словно под копирку написаны. Дело в том, что пресс-служба администрации региона организовала для журналистов пресс-тур в край пушкинского гения, поскольку усмотрела там некий чуть ли не феномен, своего рода вирус, только со знаком «плюс»: массовое «усыновление и удочерение» (не в юридическом, а в бытовом, человеческом смысле) сирот. Скажем, в одной только деревеньке Велье – волостном центре, где проживает всего около 200 человек – с недавних пор сразу в 4-х семьях воспитываются те, кто еще недавно имел казённую койку в детдоме.

После того, как я побывал в этих семьях, мне удалось, вроде бы, вывести «генóм» пушкиногорского вируса (или все же правильнее назвать эти слагаемые успеха «формулой любви»?). Чтобы решиться на такой серьезный шаг - взять на попечение фактически сироту (пусть и при живых родителях) - семья должна иметь свое хозяйство, супруги, сами выросшие в многодетных семьях, должны к этому времени успеть родить и вырастить 3-х и более собственных ребятишек, большинство из которых уже стали взрослыми и разъехались. Как дополнительный бонус, увеличивающий шансы на то, что данная «ячейка общества» поможет государству с его одной из главных социальных бед – в семье должен быть один поздний ребенок, скорее всего, мальчик, которому родители хотят взять девочку в качестве друга и компаньона для игр, развития. Звучит все это как-то социологически-цинично. Но цинизма во многих сиротских историях – хоть отбавляй.

Всегда в них есть дилемма: как определить, какой мотив для приемных родителей был – на самом деле, по-честному - не важен, а какой стал определяющим?

…«У нас уже школу собирались было закрывать, детей не было…» - рассказывает толпе журналистов, забивших до отказа небольшую «залу», продавщица велейского магазина Галина Федорова, в семье которой вместе с родным 9-летним Виталиком теперь живет «приемная» 6-летняя Алеся. Угроза ли «оптимизации» «жизнеобразующего» для любой деревни учебного заведения так подействовала на «приемный беби-бум» в Велье? Или все было гораздо проще: в той же семье Федоровых старшие дети – 23 и 25 лет – давно упорхнули из родимого гнезда на поиски лучшей жизни в больших городах, после чего в доме привыкших к «многодетности» родителей (мама – сама из семьи, где было 7 братьев и сестер) стало пусто? Да и Витальке не с кем было играть…

На фото: журналисты берут интервью у семьи Федоровых

Кроме того, невестка одного из сыновей Галины – тоже «приемная», как и ее сестра: девочки жили напротив, а после совершеннолетия стали «как-то не нужны там», и Федоровы их приютили.

В еще одной велейской семье – Демидовых - картинка схожая: мама Мария (выросшая опять-таки в многодетной семье, где было также 7 детей) родила и воспитала троих сыновей, но двое старших выросли и уехали в Петербург, а третьему – Пете - явно не хватало общения со сверстниками. К тому же сама женщина всю жизнь хотела девочку понянчить. Понянчить, правда, не пришлось – из малышей в детдомах ей предложили только ВИЧ-инфицированного ребенка. «А какая тут у нас медпомощь в селе-то», - разводит руками Мария Ивановна, местный библиотекарь (ее семья занимает вторую половину дома, где размещается велейская «читальня»). Вот и взяли в семью 10-летнюю Виолетту, которая старше Пети на год.

На фото: Мария Демидова провожает родного сына Петю и приемную дочь Виолетту в школу

В еще одной пушкиногорской деревне – Рубилово – в семье Степановых журналисты испытали дежавю. Та же история: взрослые дети (три дочери и один сын) уехали, с родителями осталась жить лишь младшая дочь, которая тоже скоро станет совершеннолетней и, как знать, может, покинет отчий дом. Вот и взяла семья на воспитание сразу 2 ребятишек – Юлю и Сашу.

На фото: в семье Степановых из деревни Рубилово глава семейства развлекает приемных детей - Сашу и Юлю - катанием на мото-санях

«Месяц была адаптация, были сомнения – правильно ли мы поступили», - рассказывает новая мама ребят. – «А потом я словно очнулась и стебанула себя по лбу: «Какие-такие мысли я посмела подумать?! Это ж не буханку хлеба купить, это же дети!»

Тут же выясняется, что Юля и Саша – не родные брат с сестрой. Однако брали их сразу обоих потому, что раньше дети вместе воспитывались в одной приемной семье. Точнее, семьей это сложно назвать – жили ребята у одинокой женщины, преподавательницы, которой педагогических умений и навыков не хватило для того, чтобы справиться с ними. Поэтому она за разные провинности била Юлю с Сашей палкой…

Непростые истории есть в небогатой биографии большинства приемных детей. У той же Виолетты из велейской семьи Демидовых: ее в 4 года забрали из родной (кстати – тоже многодетной) семьи, и после этого девочку «помотало» по нескольким приемным домам. Всякий раз от ребенка как от «трудного» отказывались. Поэтому Мария Демидова с мужем, конечно, рисковали, когда согласились взять Виолетту. И даже сейчас некоторые шероховатости в их семье возникают. В словах Марии нет-нет да проскользнет нотка неудовлетворенности: мечтала-то она о маленькой девочке, младенце, о чем до сих пор вспоминает («Как знать, может, и еще одного ребенка возьмем. А вдруг! В подсознании осталось – хочется маленькую крохотулечку»). А тут – сформировавшаяся, считай, личность со своими амбициями, характером, желаниями… Вот и возникают трения, признается Мария: «Сложный ребенок, что сказать!», «Вспоминаю себя – нас в более ежовых рукавицах воспитывали»…

«Виолетта не боится, что вы ее вернете в детдом?» - «Не всегда. Иногда и готова вернуться, а потом норов проходит»… Слушая это, сразу представляешь конфликты в данной семье, когда от ребенка чего-то требуют, а он обижается и сопротивляется, может быть, даже замыкается – но тут же ловишь себя на мысли, что это как раз обычные, нормальные взаимоотношения в любой семье: «проблемы роста» так сказать. Только одно дело – обиды и скандалы с родным ребенком, и совсем иное – с ребенком приемным…

Тут в беседу вклинивается начальник районного отдела опеки и попечительства Татьяна Николаева, которая, кажется, знает в деталях ситуацию во всех подотчетных семьях: «Тут очень помог сын, который так сдружился с Виолеттой, что сблизил с ней и родителей». А сама девочка, кажется, никаких (в чем-то, наверное, обидных для нее) слов приемной мамы словно и не замечает, улыбаясь тележурналистам и показывая свою комнату…

На фото: С приемной дочерью Виолеттой первым в семье выстроил нормальные отношения ее новый брат Петя

И Виолетта из семьи Демидовых, и Саша с Юлей из семьи Степановых воспитываются по договору попечительства. Это значит, что приемным родителям ежемесячно выплачивают (за каждого ребенка) чуть больше 5 тысяч рублей в качестве своеобразной «зарплаты» плюс от 7 до почти 10 тысяч – на содержание воспитанника.

Алеся из семьи Федоровых – тоже пока на попечении. Однако новые родители уже подали документы в суд, чтобы – редкий случай! – удочерить ее. Причиной стала лишенная родительских прав биологическая мать девочки, которая на суде прознала адрес новой семьи дочери и теперь не дает ей проходу. Федоровы боятся, что, неровен час, суд может забрать уже «их» Алесю и вернуть в родную семью – а там и мать, и бабушка, по разговорам, беспробудно пьют.

На фото: 6-летнюю Алесю семья Федоровых хочет удочерить, чтобы девочку не вернули ее биологической матери, которая, как утверждают, постоянно пьет

В случае, если суд, напротив, позволит Федоровым удочерить девочку, по законам Российской Федерации она почитай полностью уравняется в правах с обычными, родными детьми. То есть Федоровы не будут получать ежемесячных выплат, девочка в последующем не будет иметь льгот по учебе, не сможет претендовать на жилье, полагающееся для сирот… Правда, с этого года в Псковской области действует региональная программа, по которой граждане, решившие усыновить или удочерить сироту, получают полмиллиона рублей в течение 3-х лет: в первый год 150 тысяч, затем еще 150, и под конец – 200. Но нужно учесть, что почти 150 тысяч – это аккурат годовая сумма перечислений по договору попечительства. Только там выплаты действуют до 18 лет, а тут – лишь 3 года.

Все же угроза потерять дочку стала для Федоровых определяющей. Что, конечно, не удивительно: приемных детей берут навряд ли из-за денег.

И, тем не менее, некоторая «социальная корысть» - будем откровенны - во всех этих историях вполне может «иметь место»: нужны ведь и помощники по хозяйству, раз родные «рабочие руки» подались в дальние края, нужно, чтобы кто-то «подал стакан воды в старости»… Не случайно сами журналисты расспрашивали ребятишек, прежде всего, о том, чем они помогают старшим по хозяйству – а те подробно отвечали…

На фото: В семье Степановых Юля помогает кормить овец, которых в личном хозяйстве руководителя местного колхоза - около 40 штук. А ее "брат" Саша помогает носить в дом дрова

Но есть ли что-то удивительное или необычное в этих устоях деревенской «социализации» (которых, твердят эксперты, так не хватает как раз детдомовским ребятам)? Воспитать помощника - это нормальный мотив, который лежит в основе общего инстинкта продолжения рода, так что осуждать его наивно.

На фото: руководитель пушкиногорского территориального управления опеки и попечительства Татьяна Николаева

…Когда пресс-тур подходил к концу, руководитель пушкиногорской опеки Татьяна Николаева спросила у одной из моих коллег: «Ну как вам? Понравилось то, что увидели?»

«Мы просто каким-то зарядом доброты словно напитались» - с благодарностью к ее работе ответила журналист. А ее собеседница вдруг сама словно резюмировала увиденное корреспондентами в поездке: «Люди живут на земле, трудятся на ней, честны перед собой и перед Богом. Воспитывают детей». Наверное, без этих слова «выведенная» выше «формула любви» была бы, все же, неполной…

Сергей Васильев