Донецкий: Дресс-код ортодокса

«Он вернулся в Россию спустя десять лет и не узнал страну. Да, он видел репортажи из Москвы по телевизору, но непосредственное впечатление от уличной толпы оказалось неожиданно шокирующим. За окном такси по проспекту Имени Серафима Саровского двигалась серая, безликая масса. Все мужчины были одеты в одинаковой серо-черной гамме, будто монахи: длиннополые пальто, брюки, каракулевые кепки. Женщины в юбках до пят и черных полушубках все, как одна, с покрытыми платками головами. Он вгляделся в лицах прохожих. На всех лицах застыло скорбное сосредоточенное выражение, словно вся страна погрузилась в глубокий траур...»

Примерно так мог начинаться роман в жанре антиутопии про Россию будущего, где после «православной революции 2024-го года (к власти пришли христианские фундаменталисты, правое крыло, отделившееся от «Единой России» в 2019-м: лидеры Всеволод Чаплин и Андрей Кураев) установился теократический режим, который одним из первых декретов ввел в стране жесткий дресс-код. Поначалу население пыталось сопротивляться нововведениям, но боевики православного спецназа, разъезжавшие по улицам городов под хоругвями на разукрашенных крестами БМП, хватали на их взгляд неприлично наряженных женщин и, раздев «стриптизерок» догола, бросали на оживленных улицах. Протестовать или сопротивляться было бесполезно, монашеские эскадроны работали и днем и ночью, и месяца через два народ, срипя зубами, переоделся в черное и серое.

Роман можно было бы так и озаглавить : «Дресс-код ортодокса». Герой, приехавший из-за границы, сначала удивляется нравам теократического государства, его лжи и лицемерию, где под покровом православных законов и правил, кроется самая циничная форма капитализма с закрытыми стриптиз-вечеринками для членов «Союза ортодоксальных фундаменталистов», а потом становится участником движения сопротивления «Ницще-Ленин»... ну, и так далее по сюжету, насколько у автора фантазии хватит.

Шутки шутками, а предложение главы Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Всеволода Чаплина ввести в России православный дресс-код можно, конечно, представить неудачной шуткой, фантастическим анекдотом, даже своего рода очередной PR-акцией РПЦ, но в том то и весь ужас, что Чаплин был более чем серьезен. Церковные иерархи шутить не умеют, и если они запускают в массы идею православного дресс-кода, значит, так тому и быть, а уж как долго новый замысел Московского Патриархата будет осваивать наш социум, покажет время.

Сейчас трудно себе внятно, без антиутопии, представить, как будет выглядеть реализация правил церковного дресс-кода на практике, но вспомним: еще несколько лет назад введение в школьную программу уроков православной культуры считалось не более чем дискуссионным вопросом, а сегодня это свершившийся факт отечественной системы среднего образования. Учебный предмет под аббревиатурой ОПК включен Министерством образования и науки в программу общеобразовательных школ.

Вообще-то, рассуждая о манере одеваться, Всеволод Чаплин высказал довольно распространенную точку зрения, согласно которой подвергшаяся насилию женщина «сам виновата»: «Если она носит мини-юбку, она может спровоцировать не только кавказца, но и русского. Если она при этом пьяна, она тем более спровоцирует. Если она при этом сама активно вызывает людей на контакт, а потом удивляется, что этот контакт кончается изнасилованием, она тем более не права».

«Завиральную идею» Всеволода Чаплина «православно одресскодить» население ожидаемо поддержали российские мусульмане, тут, как оказалось, у христиан и исламистов мысли сошлись: «И мужчина, и женщина как родители, прежде всего, должны вспомнить многовековые традиции своего народа и подавать добрый пример во всем, в первую очередь, в манере одеваться. Поэтому здравые люди всецело поддерживают инициативу отца Всеволода о дресс-коде», - высказался член исполкома Всероссийского муфтията, муфтий Пермского края Мухаммедгали Хузин.

Интересно, как должны выглядеть эти «добрые традиции»? В ношении лаптей, плисовых штанов, армяков и косовороток?

Широкое обсуждение абсурдной идеи, по всем статьям противоречащей не только привычкам человека 21-го века, но и конституционным правам любого человека, свидетельствует о том, что клерикализациия нашего общества зашла настолько далеко, что религиозные пиарщики уже абсолютно не стесняются нести вздор, причем весьма провокационного свойства.

Да, порой некоторым сатирикам за наших женщин действительно стыдно, и потому они позволяют себе называть их публично «проститутками» и «клоунами», как это сделал, к примеру, писатель Михаил Задорнов, за что подвергся обструкции со стороны жителей Владивостока, города, который подвернулся юмористу на язык, но мог быть и любой другой. Обижаться на сатирика глупо: он лишь подчеркнул, выпятил и осмеял то, что и без него всем видно: с эстетическим вкусом (в том числе и в одежде) в нашей стране не все в порядке. Но где народу набраться этого самого вкуса, если с телеэкранов и обложек журналов транслируется как раз этот вульгарный стиль вечных «секси», а более приличные образцы моды в провинциальной России, во-первых, дороги, во-вторых, мало доступны.

К тому же, ратуя за дресс-код, Чаплин в то же время, быть может, сам того не осознавая, выступает против традиционных ценностей, и здесь нет никакого парадокса.

Дело в том, что если в обществе существует обычай подчеркивать женщинами свою сексуальность (в быту действительно при помощи модной одежды), то это свидетельствует о низком уровне женской эмансипации. То есть феминизм у нас пока еще не получил широкого распространения среди женских масс, а скорее – наоборот. Женщины до сих пор убеждены, что успех связан не с карьерой, а с браком и семьей. Выглядеть привлекательней и сексуальней, значит, иметь больше шансов в конкурентной борьбе за альфа-самцов. Тогда как настоящие феминистки обязаны выглядеть как «хламиды-монады». Переодев женщин в монашеские одеяния, Чаплин как бы лишит их вторичных половых признаков, чего, собственно и добивается монастырский устав от «невест Христовых», однако не избавит от женской покорности, о которой подсознательно грезит всякий мужчина.