«Утиная охота» - второе рождение

Первая премьера «Утиной охоты» Александра Вампилова состоялась на псковской сцене 14 апреля позапрошлого, 2006, года. Но тогда удалось сыграть пять спектаклей (один из них в Великом Новгороде).  Потом – досадная, но обычная театральная ситуация: уезжает из города исполнитель главной роли, и спектакль перестает существовать. В случае с «Утиной охотой» обидно было вдвойне. Во-первых, не так уж часто театр встречается с такого уровня драматургией: пьесы Вампилова уже признаны современной классикой; во-вторых, увидеть спектакль удалось немногим. Поэтому желание режиссера-постановщика Вадима Радуна возродить не исчерпавшую «зрительский ресурс» постановку вполне понятно. И вот 28 ноября, после двух месяцев активных репетиций, возрожденная «Утиная охота» - главная и самая знаменитая (можно еще сказать, самая неподдающаяся и неразгаданная) пьеса Вампилова увидела свет.

Все начинается с похмельного утра Виктора Зилова, главного героя, накануне отметившего долгожданный отпуск, приуроченный к открытию охотничьего сезона. Вырубился – не помнит как, во рту горит, голова гудит, да еще кто-то по морде съездил… Да еще беспросветный дождь за окном, и о выезде на вожделенную охоту нечего и думать. Да еще… И начинает раскручиваться тугая пружина вампиловского сюжета: друзья присылают похоронный венок с надписью: "Незабвенному, безвременно сгоревшему на работе  Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей"... Где, когда, что и как могло произойти, чтобы компанейского, веселого, обаятельного и здорового во всех отношениях парня друзья сочли покойником? Накатывают воспоминания: первое, второе, третье… Своего рода «история болезни» с летальным исходом: мелкого вранья, предательства, цинизма, - когда легко пустить туфту вместо сделанной работы, сходить от жены «налево», сдать любовницу начальнику, назвать отца «старым хрычом», а потом не поехать на его похороны.

Душа чернеет – сквернеет – неприметно. И вот воспоминание последнее, о дружеской попойке по поводу долгожданного отпуска и предстоящей охоты, где в Вите Зилове не остается ничего, кроме злости и презрения ко всем и вся. Он уже почти покончил с собой. В заключительной – уже не из воспоминаний – сцене один из друзей скажет: «Не суди по себе, не думай о людях скверно». Может, в этом и есть ключ к пьесе Вампилова? Может, главная в жизни наука в том и состоит, чтобы научиться видеть в других таких же, как и ты, людей и, в конце концов, научиться любить. Мне приходят на память слова одного из великих святых: «Люди намного лучше, чем мы о них думаем».

Пьеса написана в 70-м, и писал ее Вампилов, трагически погибший в неполные тридцать пять, о себе и своем времени. Но на то она и классика, что откликается на все времена: «Изменчив мир, но неизменен человек!» - пел как-то в одном из наших спектаклей герой древнеримской комедии. Это показало возрождение «Утиной охоты»: зал откликнулся. Чувствовалось его дыхание. Не только смех – было слышно и молчание, которое порой куда красноречивее, чем любая восторженность.

Состав исполнителей обновился более чем наполовину. Способ актерского существования, предложенный режиссером, непрост: играть персонажа не столько в реальности, сколько в представлении Зилова, думающего о людях «скверно». Отсюда и откровенный гротеск в исполнении Юрием Новохижиным Кушака, начальника Зилова, в котором то и дело угадывается кто-то из больших руководителей застойно-перестроечных лет. То же и с моим Саяпиным: Зилов в душе презирает его (как, впрочем, и других), и это дает актерское право использовать характеристики от мелко-мерзостных до – когда воспоминания останутся позади – бескорыстно дружеских. Вполне удачно вошли в спектакль Валентина Банакова (Галина), Оксана Никонова (Вера), Эдуард Золотавин (Кузаков), Ольга Ковылина (Ирина). Можно поздравить с хорошим дебютом Ксению Хромову (Валерия).

Но, конечно, главное внимание было приковано к Зилову в исполнении Сергея Попкова. Есть пьесы, за которые нет смысла браться, если нет главного героя, - как «Гамлет», например. Если он не найден, не сыгран, если не состоялся актерский контакт с ролью, - все остальное теряет смысл. Сравнивать Попкова с прежним Зиловым Виктора Бабича было бы некорректно – настолько они разные. Здесь позиция «лучше-хуже» совершенно но годится. Я уже писал в «Дневнике», когда приступали к возобновлению спектакля, что Попков, на мой взгляд, больше подходит на эту роль. Всё подтвердилось. Мы с Сергеем работаем много лет, и мне всегда импонировала в нем отзывчивость на эмоцию, на порыв. Спектакль зазвучал по-другому: живо, страстно, непредсказуемо. Конечно, Сергей оказался в непростой ситуации: роль не шуточная, с ней с наскоку не сладишь, и, может быть, есть еще моменты, когда она ускользает из рук. Но уже сейчас можно сказать, что Зилов есть и с каждым спектаклем будет только набирать, и наблюдения за переменами в новом Зилове обещают быть весьма интересными.

Остроумнейше придуман режиссером образ мальчика, того, что приносит в первой картине венок. У Вампилова он больше не появляется. В. Радун поставил его на «ролики» и, с проблесковым фонариком на бейсболке, «прокатил» через весь спектакль, превратив в некую связующую смысловую нить, в вестника судьбы. Вот он опять – вдруг – проезжает перед дрожащим с похмелья Зиловым. А вот является с телеграммой о смерти отца. А вот перед финалом уводит – цепочкой – всех, оставляя Зилова одного. Мальчик-вестник по имени Витя словно расширяет границы пьесы, вплетая историю Виктора Зилова в контекст нашей общей судьбы, наших, если угодно, общих «проколов» перед Богом. Он и заканчивает спектакль, кружа между оцепеневшими после попытки самоубийства Зиловым и его друзьями. Мальчик Витя – Лёва Никитин – круживший в «Утиной охоте» и два года назад, конечно, подрос, и теперь восьмиклассник, но и сейчас, все так же обаятельно и легко, несет свою смысловую ношу, тянет свою нить, связующую всех нас и – вместе с Александром Вампиловым – напоминая о вечном.

Вик. ЯКОВЛЕВ