Группа «Пикник»: Музыка - это универсальное искусство, которое понятно даже камню и воде

2 октября в гигант-холле «Пароход» состоится концерт группы «Пикник», который дарит псковичам Псковская Лента Новостей и КСК «Супер» . Музыканты презентуют новую концертную программу «Театр абсурда». Артисты представят на суд искушенных зрителей несколько страниц музыкальной магической истории. Все действие развернется на фоне новых декораций, созвучных законам абсурда.

Как рассказали музыканты в интервью изданию «Неделя», все программы группы так или иначе связаны с визуальными образами и разными необычными персонажами. Эдмунд Шклярский и Марат Корчемный также пообещали новых персонажей в альбоме «Театр абсурда».

-  Некоторые видеоновеллы диска «Железные мантры» вы создавали сами. Важно ли для вас отсутствие «чужого» режиссера или арт-директора?

Шклярский: Не то, чтобы важно. Но если вы кого-то приглашаете со стороны, не исключено, что у этого человека есть какая-то своя детская мечта, и он хочет ее воплотить. Тогда ты – просто средство ее воплощения, не более того. С этим мы иногда сталкиваемся: человеку надо реализовать какую-то свою задумку, и ему все равно, на какую песню он снимает клип.

- А костюмы вы тоже сами придумываете?

Шклярский: Мы каждый раз мучаемся, какие еще костюмы придумать на следующую программу, потому что всегда хочется чего-нибудь такого хитрого.

Корчемный: Если к кому-то обращаться, надо ведь сформулировать задачу, чтобы ее поставить, надо нарисовать эскизы, потом нарисуешь и видишь, что что-то не то. Многое зависит от самой фактуры материалов, а специальных знаний у нас нет. Но к счастью, есть один магазин в Одессе, единственный на всем земном шаре, где мы нашли то, что нужно. Нет, правда, это не шутка!

Шклярский: Мы там отоварились на годы вперед и сейчас ждем когда будут следующие гастроли.

-  Ваши тексты насыщены аллюзиями. Значит ли это, что вы ориентируетесь на публику,  которая умеет «читать» такие тексты?

Шклярский: Нет. Хочется разговаривать простыми словами. На концерты к нам приходят люди разных «сословий». На концерты в некоторых городах приезжают люди из деревень. Мы не знаем, что они обнаружили в наших песнях, но, наверное, что-то такое нам удалось затронуть, раз человек не усидел на месте, а поехал в город на концерт. С помощью простых слов можно как раз говорить обо всем. Не языком формы, а языком, скорее, каких-то эмоциональных посылов.

-  Но при этом у вас есть песни, вдохновленные, например, картинами...

Шклярский: Ну, это меня она вдохновила, а у слушателя могут быть совершенно другие ассоциации. Если человек впервые попадает на наш концерт, он вряд ли видел то, от чего отталкивался я. Ему, скорее всего, видится что-то другое, но в этом нет никакого диссонанса, поскольку опять же главное настроение. Самое сложное – это передать не формулы, не слова, а настроение. Привожу пример из недалекого прошлого: перестроечная эйфория была у всех. Но передать словами то, что мы чувствовали, невозможно. А вот другие стимулы, например, запах, могут вернуть человека в то время, когда он этот запах услышал. И так же песня может в какой-то мере переносить слушателей во времени.

-  Кстати, о запахах: на вашем сайте обещают, что скоро музыку будут сопровождать не только визуальные образы, но и запахи тоже...

Шклярский: Марат должен обновить сайт, добавить интерфейс для обонятельной части, и тогда запахи точно будут!

Корчемный: Ну, если в Силиконовой долине что-нибудь придумают... С другой стороны, при помощи запахов можно, конечно, что-то с музыкой сотворить, ибо набор запахов неограниченный, но не всегда нужно. Представляете, что будет, если в интерфейс попадет какой-нибудь вирус! То есть, запахи могут создать и отрицательный эффект, в то время как музыка и без них имеет отдельную самоценность. Музыка - это единственное универсальное искусство, которое понятно даже камню и воде. Звуковая волна резонирует даже в кирпиче. А вот кирпич запахов не чувствует. Картину, опять же, кирпич не видит. Так что, запахи и все остальное – это приложение, а абсолютная величина – это музыка.

-  У вас были памятные зарубежные гастроли?

Шклярский: Когда-то мы выступали на фестивале. Это не гастроли. Это концерт, где может быть и шаман, и все что угодно. Вместе с нами выступали американская группа и китайская певица, которая пела акапелла. Дело было в Японии, а поскольку японцы люди вежливые, они нас принимали на ура. Вежливо хлопали, а что у них в душе творилось, непонятно. Но на нашем месте мог быть любой другой исполнитель. Поэтому фестивали, заграница – это для нас вообще не показатель. Туризм музыкальный, как мы его называем.

Корчемный: Я как-то разговаривал с одним великим западным продюсером, который сказал: для того, чтобы русской группе стать популярной на Западе, на Западе должны сначала полюбить Россию. А все остальное уже из этого следует. Так что, когда Россию полюбят, поедем покорять остальной мир. Если доживем. А язык вообще не имеет значения.

Шклярский: Мы же слушаем “Раммштайн” и ничего не понимаем!

- «Раммштайн» вызывает у вас профессиональный интерес?

Шклярский:  «Раммштайн» – это пример удачного имиджа. В качестве других таких примеров могу назвать еще «Кисс» и «Зизи-топ». Признаюсь, что я не знаю, что играет «Кисс»: записей ни у меня, ни у моих знакомых никогда не было. Но я всегда знал, как они выглядят – потому что у всех были плакаты! «Рамштайн», конечно, я представляю, что играет, но для меня это еще и пример органичного коллективного образа.

Беседовала Елена Калинина

Источник: «Неделя», 2010 г.