Эксклюзив ПЛН: Армен Григорян о «Превращении», соленом мужском юморе и концерте в нижнем белье

4 декабря в псковском клубе «TIR» будет выступать знаменитая рок-группа «Крематорий». Ее слушают и поют миллионы фанатов, бережно храня затертые кассеты с альбомами группы и растаскивая тексты ее песен на цитаты. Но, конечно же, нет большего счастья, чем слышать «Крематорий» в живом исполнении. В Пскове группа выступит уже в третий раз. Первый концерт был в «TIRе» в 2005 году, следующий - в гигант-холле «Пароход» в 2008 году. И вот теперь снова «TIR». Накануне концерта корреспондент Псковской Ленты Новостей пообщалась с бессменным лидером группы и автором почти всех ее песен Арменом Григоряном.

- Армен Сергеевич, Вы будете представлять в Пскове новую программу «Превращение». В кого будете «превращаться»?

- Программа рассчитана на тех, кто твердо знает творчество «Крематория». В свое время, года два назад, мы вытащили на сцену персонажей своих песен, которые просто прыгали, бегали, ходили на ходулях, играли, жонглировали огнем. А потом появилась идея: почему бы их и дальше не оживить, создать в песне рассказ об этом герое, благо дело, что персонажей у нас много. Получилась, если говорить очень громко, некая картина мира, подобная той, которую создал в свое время Бальзак, описав разные человеческие характеры. Насколько я помню, у него было 3 тыс. персонажей, но сейчас век быстрый, скоростной, и он более упрощенный. Поэтому в наших песнях персонажей гораздо меньше. Мне кажется, эти симпатичные, странноватые, задорные, но очень живучие, передающиеся из поколения и поколение характеры для нас очень близки. Небольшой «крематорский» мирок, собственно говоря, оживает на сцене, и превращение происходит буквально в каждой песне. Происходит не только превращение одного персонажа в другого, но и превращение самого персонажа в разные человеческие характеры. Попробуем показать это через музыку и синтез искусств: оперы, пантомимы, балета местами, а местами театральной мизансцены. То есть в программе «Превращение» мы попытаемся синтезировать несинтезируемые виды искусств.

- А насколько эта идея была поддержана в городах, где вы уже выступали с программой «Превращение»? Понравился ли такой эксперимент фанатам?

- Что касается Украины, мы воодушевились. Там было интересно, и нам понравилась ответная реакция. Мы постарались в «Превращении» не ставить точки, а задавать вопросы, и люди на это откликались. То же самое получилось в Сибири. В Москве мы пока эту программу не показываем, потому что, как это ни странно, но люди в регионах, если никого не обижать, как-то более утонченны. В Москве сложно. Настолько здесь все...

- Опопсовано?

- Совершенно верно, и замыленно информацией. Многие журналисты мнят себя как минимум Гиляровскими, хотя, приходя на концерт, они просиживают штаны в буфете, падают под стол, а потом пишут свои «шикарные» статьи о том, как они посетили концерт «Крематория». Так что в Москве «Превращение» мы показывать не будем, пока не доведем до состояния «разжевать и в рот положить».

- Я знаю, что в Пскове вам предлагали более просторную площадку для выступления, но вы остановили свой выбор именно на клубе «TIR». С чем это связано?

- Мы выбираем зал, исходя из программы, с которой собираемся выступать. А с «Превращением», к сожалению, мы не можем выступать в больших залах. Оно нуждается в маленькой сцене, закулисье. Все должно быть зажато. Идеально было бы, конечно, сыграть в каком-нибудь театре.

- С какими мыслями вы едете в Псков? Я помню, на предыдущих концертах в Пскове и в интервью вы не раз говорили, что ваша группа фактически зародилась в Псковской области, точнее в городе Острове. К этим ностальгическим воспоминаниям сейчас что-то еще примешивается?

- С течением времени все глобальнее ощущаешь, что именно в псковском регионе, в Острове, извините за выражение, в солдатской казарме состоялся первый публичный концерт «Крематория». Он был успешен. С этого все и началось. Очень важно, что со временем приобретают более твердые ностальгические черты места, в которых происходили какие-то важные события. Поэтому событийно Псков нам очень близок. Первый концерт мы играли, правда, в нижнем белье, в казарме, заполненной солдатами. Сапоги стояли возле батареи и воздух как-то не озонировали. Тем не менее, была очень душевная атмосфера, и после этого появились какие-то силы и надежды, стало понятно, что ты интересен не только узкому кругу, но и совершенно незнакомым людям. Все это связано с окончанием института, с Псковской областью и стало для «Крематория» катапультой, неким трамплином.

- Что будете делать при приезде в Псков - отсыпаться после питерского концерта или же погуляете по городу?

- Мы постараемся погулять, но все зависит от погоды. Если будет мороз собачий, то вряд ли.

- У нас сейчас, кстати, минус 16, но на улице ужасно красиво - все в снегу, деревья кружевные…

- Вы там уж подготовьтесь, температурку-то повыше обеспечьте.

- Обязательно, заявим о вашей просьбе в небесную канцелярию. В полном составе будете выступать в Пскове?

- Да, мы едем абсолютно полным составом, плюс еще с актером Владимиром Власенко. Это тот самый перевоплощенец, который будет играть героев песен. Это абсолютно прекрасный актер. Мы решили, что нам нужен человек, который может совместить в себе разные виды искусства – пантомиму, акробатику, владение речью. Он также должен петь, причем оперным голосом, читать стихи, чтобы Саша Черный и Франсуа Вийон дошли до народа.

- Личный вопрос. Я была на ваших концертах в Москве и Пскове и заметила, что вы редко поете песни из «Ботаники». А песни-то хорошие – «Пора смываться», «Смерти больше нет», «Танец маленьких свиней», и этот альбом один из самых моих любимых. Почему вы редко его поете?

- Мы пробовали играть их отдельно, но три альбома - «Ботаника», «Танго на облаке» и «Текиловые сны» - изначально писались как некая трилогия. Во-первых, они объединены, во-вторых, одна песня перетекает в другую, образуя сюжетную линию, и в этом сложность их воспроизведения в отдельном виде. Вырывать их из общего контекста трудно, только «Брат во Христе», пожалуй, смог существовать отдельно, а все остальное, как мы ни пытались, не удовлетворяло нас с точки зрения драматургии. Все-таки это выстроенные произведения, нельзя вырывать из книжки страницу и попытаться по ней объяснить, в чем сюжет. Может быть, когда-нибудь мы поставим большое зрелище, в котором соберем три альбома.

- А не было у вас такого, что фанаты «Крематория» к вам подходят и предлагают поучаствовать во «внеплановом концерте на кухне», поиграть на свадьбе и прочее? Как вы относитесь к таким предложениям?

- Такие предложения поступают к нам постоянно, причем, я стараюсь людей не обижать, напротив, предлагаю зайти в нашу гримерку и выпить по чашечке или по рюмочке чего-нибудь такого вкусного. Потому что я отношусь к своим поклонникам без пьедестала, как к людям, которым мы обязаны, которые дают некую трактовку нашим песням. И вообще артист не должен перед зрителем выступать в роли Слона перед Моськой и должен проявлять уважение. Зато мы получаем ответную реакцию. Например, на день рождения группы нам подарили торт в виде шляпы. Я обязательно опубликую его в интернете. Это настоящее произведение искусства – без дураков. Мне показалось, что такого торта по вкусности я не ел никогда. Нам еще подарили много всего, вплоть до сертификата на покупку лакокрасочных материалов для рисования, гитару вот тоже принесли, сделанную с любовью. В общем, я в восторге от своих поклонников. Приятно ощущать, что в мире, где интеллект сильно упал, все-таки есть люди, с которыми очень приятно общаться и находить общий язык.

- Армен Сергеевич, многие знаменитости, отвечая на вопрос «в каком городе вам больше всего нравится выступать», отвечают «везде нравится, потому что во всех городах публика одинаково прекрасна, и каждый город по-своему хорош». Вы согласны с этим, или у вас все-таки есть «любимые» города?

- Не буду лукавить, то, что мы делаем, и тот посыл, который заложен «Крематорием», в большей степени понятен городскому населению. Жителю деревни вряд ли это будет интересно и понятно. Поэтому, чем более интеллектуален город, чем больше в нем театров, традиций городских, тем легче и приятнее нам выступать… Понятно, что Псков, Воронеж или Харьков более восприимчивы к «Крематорию», чем какой-нибудь молодой город, например, Северодонецк или какой-нибудь шахтерский город. Я не хочу никого обидеть, но мы просто рассчитываем на некие традиции, и в этом плане города можно делить на две части – урбанистический концерт гораздо интереснее, чем концерт в какой-нибудь деревушке, ради того, чтобы просто выступить. Хотя бывали и такие концерты.  

- Когда вы отдыхаете в неформальной обстановке с гитарой, какие вы песни поете - только свои или других авторов тоже? Есть ведь люди, которые принципиально поют только свое.

- Конечно, место, где ты находишься, вызывает определенные ассоциации. Например, в Калифорнии я пел «Doors». Мы собирались с друзьями, и я пытался петь на английском. А здесь я пою даже такие песни, которые никогда в жизни не буду петь на сцене. Настолько они не соответствуют «Крематорию», что их нельзя выдавать. Такие песни есть, они для узкого круга людей, и они с небольшим мужским соленым юмором.

- Фанаты «Крематория» дербанят ваши песни на цитаты. Чего только стоит «Мы все живем для того, чтобы завтра сдохнуть». А у вас есть какая-то самая любимая из ваших же песен?

- Ну, на сегодняшний день, глядя по сторонам и немного поднимаясь над уровнем музыкальной жизни, глядя в политическое пространство, я все-таки понимаю, что «Павлик Морозов жив».

Беседовала Татьяна Иванова