Сергей Дамберг о результатах прошедших выборов: Правило «Чем беднее – тем лояльнее» - миф

Политические процессы и небывалая гражданская активность, предварявшие декабрьские выборы в Госдуму, а также прошедшие 4 марта выборы Президента страны и депутатов в муниципальные парламенты стали богатой пищей для размышлений политологов и социологов. Корреспондент Псковской Ленты Новостей побеседовал на эту тему с социологом Сергеем Дамбергом - научным руководителем Института регионального развития - организации, которая проводит мониторинг политических настроений и предпочтений граждан в Псковской области вот уже 3 года.

- Сейчас самое обсуждаемое: результат Владимира Путина, набравшего более 60%. После результатов выборов в Госдуму 4 декабря некоторые ждали, что его результат будет ниже: предсказывали даже 2-й тур. Перед теми декабрьскими выборами данные проведенных вашим институтом соцопросов в итоге отличались от официальных результатов «думской кампании». А что показали опросы перед президентскими выборами?

- Да, в декабре звучала критика в адрес наших предварительных опросов. Но экзит пулы и тогда показали очень точную картину, и сейчас. Интересно было вот что: примерно каждый третий (36% их было, если точнее) не говорил нам, за кого он проголосовал. И мы думали: что делать с этими людьми, которые молчат – за кого они голосовали, кому «отдавать» их голоса? Выяснилось, что среди них распределение было такое же, как среди тех, кто отвечал на вопрос. То есть не было такого, что те, кто за Путина, – отвечают, а кто за оппозицию – молчали. То есть мы попросту обнуляли их голоса, и говорили расклад по четко названным кандидатам. Мы все равно получали ровно то, что было: около 60% за Путина. То есть расхождение с официальными результатами – 1-2%.

По своим ощущениям я скажу, что в этих 60% путинских ничего нового нет. Вот Институту регионального развития уже 3 года, и мы регулярно дважды в год задавали людям вопрос относительно оценки Путина, он был премьер-министром все это время. И его рейтинг все это время фиксировался в районе 60% и более. Причем, около 20% оценок было крайне положительных, «пятерок», и около 40% - умеренного одобрения, «четверок».

Еще хочу отметить, что в этот раз была довольно высокая явка – но это сохранилось еще с декабря. А вот в декабре явка меня удивила. Мы ее прогнозировали, конечно, довольно точно – но природу этого я как не понимал, так и не понимаю: явка на выборах депутатских гораздо выше, чем интерес к самой работе депутатов Госдумы и Гордумы.

- Известная журналистка Юлия Латынина, а также некоторые другие обозреватели и эксперты высказали мнение, что существует закономерность: уровень поддержки Владимира Путина парадоксально выше в более бедных регионах. Социология это подтверждает?

- Это совершенно неправда. Если посмотреть на региональную структуру путинского электората (а это более 45 миллионов человек – это очень много), то выяснится, что большинство, регионов 60 из 83, дают в общую сумму голосов за Путина по 1-1,5%. Примерно так. И в этих регионах примерно одинаковый уровень поддержки Путина. Вот он в целом по стране набрал 63,6% - а в этих регионах - плюс-минус 7%, то есть плюс-минус «доля Прохорова» или «доля Жириновского». В этот диапазон укладываются большинство регионов – то есть отношение к Путину в целом по стране довольно ровное, распределен его электорат довольно равномерно.

Выделяются Москва и Петербург, которые дают 4% и 3% путинского электората, Московская область тоже большая – около 3-4%. Эти регионы настолько большие, что несмотря на то, что там уровень поддержки Путина может быть чуть ниже, голосующих лояльных избирателей в общем там больше, чем в любом другом из регионов.

Ну и конечно выделяются все эти, как раньше говорили, национальные окраины – те, для которых публичной политики не было практически никогда. И поэтому с точки зрения социолога, там выборы – это одно сплошное нарушение: они могут соответствовать законодательству, могут нет, но там не выбирают – там просто подтверждают свою лояльность к начальнику, кем бы он ни был. Ну это вот когда результат за 90%... Но «весят» результаты из этих республик в общей итоговой массе путинского электората все равно мало.

Получается, что действительно нет этого правила: «чем беднее – тем лояльнее». Отсюда – два важных вывода. Первый вывод: что лояльность беднейших становится все меньше и меньше. И скоро мы вообще потеряем ее. И вот это есть проблема…

- Откуда это вывод: что лояльность бедных слоев снижается?

- Ну вот Псковская область. Здесь уровень поддержки Путина все же чуть ниже, пусть и очень незначительно, чем средний по стране - хотя и выше, чем по многих других регионах Северо-Запада. А регион наш - все-таки бедный по сравнению со многими другими. И мы видим, что бедные регионы голосуют «нелояльно».

Действительно, был такой эффект, что люди, мало потребляющие информации, менее притязательны к публичным фигурам и поддерживают начальников. Вот это уходит – к сожалению для власти: потому что когда бедные станут еще и не лояльны – вот что тогда с ними делать? Это будь здоров какая проблема будет для социальной политики!

Второй вывод: обеспеченные петербуржцы и москвичи настроены обязательно протестно, нелояльно – тоже миф. Они вполне лояльны, когда речь заходит о реальных рисках, что показала разница между результатами госдумовских и президентских выборов. Возможный уход Путина от руководства страной многими воспринимался как серьезный риск, опасность  – и это очень многих подтолкнуло голосовать за Путина, в том числе и коммунистов, которые разделяли свои локальные политические игры и свои кошельки. Очень многие теперь не признаются, но проголосовали за Путина, боясь того, что ситуация второго тура и тем более прихода к власти Зюганова, скажем, обернется для них просто потерей работы, потому что все предприниматели в ужасе разбегутся и будет экономический кризис. Это, конечно, «страшилка». Но она работала.

- Вот как раз по итогам выборов в Госдуму, когда вроде бы спокойная сонная политическая гладь вдруг забурлила, многие ждали от президентских выборов почему-то в первую очередь второго тура, были сконцентрированы именно на этой идее. Почему второго тура не случилось вопреки их ожиданиям?

- Единственное, что могло привести к ситуации второго тура – это предвыборное снижение рейтингов Путина. А к этому могло, в свою очередь, привести только появление какой-то фигуры, которая бы перетянула на себя внимание и голоса. Подчеркиваю – одной консолидирующей фигуры. Путина во второй тур мог вытащить кто-то один. Ну а кто один? Именно поэтому ситуации второго тура не случилось.

- Многие политические силы и гражданские объединения, та же «Лига избирателей», твердили о массе нарушений на выборах, из-за чего заявили о нелигитимности их результатов. Между тем легитимность – это, по сути, отражение реальной поддержки населения.  А вы говорили, что социология задолго до выборов фиксировала все равно уровень поддержки Путина в районе 60% - то есть поддержки большинства. Так зачем тогда нужны были все эти фальсификации, которые в итоге «весили» не больше нескольких – и, что принципиально, ничего не решающих процентов (та же «Лига избирателей» дала по своим подсчетам Путина все равно больше 53%).

 - Вот действительно возникает вопрос: «Зачем?». Я понимаю, что фальсификации были: в Петербурге, например, возникали «фальшивые» участки, где рейтинг «одного из кандидатов», как принято говорить, зашкаливал за 90%. Зачем все это делать? Тут ответ такой: услужливый дурак опаснее врага.

Мне кажется, что была конкуренция местных властей друг с другом за более высокий рейтинг – и все хотели уйти от 50+ процентов – 55%, 58%, то есть от таких результатов, которые были бы, по их мнению, «менее убедительными». Особенно, мне кажется, местные власти боялись 51% - на 1% «больше второго тура»: якобы, это вызвало бы раздражение.

Но в результате раздражение у оппозиционно настроенных граждан вызвал не результат - он ни для кого не нов, в самом деле -  а раздражение вызвали все эти вопиющие вещи, тем паче что они абсурдны.

Так что второй тур был бы полезен, мне кажется, потому что он дал бы почувствовать людям конкуренцию, состязательность, возможность выбора. Отвалились бы штатные кандидаты, и мы бы увидели борьбу двух публичных политиков – это был бы совершенно иной уровень качества политического процесса.

Но главное, что сейчас можно констатировать – люди все же почувствовали новый уровень политической культуры, когда они сходили на мирные митинги – и «за», и «против», побыли наблюдателями на выборах. То есть в политической сфере страны начала зарождаться конкурентная среда. Вот сегодня Владимир Путин находится в этой конкурентной среде. Всем очевидно, что именно он одержал победу. Казалось бы: ну кого он побеждал, чего уж так переживать? Но он действительно одержал победу, и последние акции в его защиту и поддержку – это уже не просто акции повиновения, которые были раньше, а как раз акции выражения гражданской – в данном случае лояльной - позиции. У нас лоялизм всегда ассоциировался с холуйством: вот если он, наконец, перестанет быть зазорным и начнет восприниматься просто как одна из возможных гражданских позиций, то это будет хорошо.

- Что было самым неожиданным в результатах прошедших выборов?

- Неожиданными для меня были результаты коммунистов у нас на выборах в городскую Думу Пскова. У них действительно были предпосылки сформировать большинство: ну, мне так казалось по итогам выборов в Гордуму 4 декабря по Пскову. Сначала их сняли с выборов, чем создали им ореол страдальцев, потом они были восстановлены в большинстве районов – и они никак это не реализовали…

У меня есть ощущение, что те, кто не хочет голосовать за власть, за начальство (просто так, чтобы было начальство), то есть т.н. «разборчивые избиратели» - они не удовлетворены. Они бы проголосовали за кого-нибудь интересного, но не увидели никого.

Конечно, когда надо выбирать между кем-то из «команды Цецерского» из «Единой России» и тем же Виктором Дулей из КПРФ, то многие выбирают кого-то (неважно кого!) из команды Цецерского, просто потому, что это выглядит как-то серьезнее, солиднее, весомее – по самым поверхностным признакам -  чем голосование за старого коммуниста. Старый коммунист – это такое клише, которое всерьез воспринимать уже нелепо.

- То есть оппозиционным партиям на выборах в Гордуму не хватило правильного пиара?

- Я думаю, что им не хватает не пиара, а контента. Мне трудно говорить объективно, потому что действительно я к ним предвзято отношусь. Для меня гораздо перспективнее эсеры, гораздо перспективнее «Яблоко»… Вообще бы не ставил в один ряд «Яблоко» и коммунистов.

Но у всех этих партий очень мало ресурсов здесь, в регионе. Они практически незаметны. Эсеры вообще провальные…

- Но ведь у местных эсеров и финансовые, и организационные ресурсы здесь вполне приличные. Однако то же псковское «Яблоко» с куда меньшими ресурсами показало значительно более высокий результат…

- Я думаю, что у нас все гораздо более стабильно, и более длинные тенденции работают. В сознании людей очень мало что меняется в течение нескольких месяцев – просто потому, что большинство не следит за политикой и не ловит новостей. Для большинства же вся эта история с судами наверняка осталась без внимания.

Эсеры крайне неэффективные, хотя Псковская область вполне могла бы быть «левым» регионом. Объективные предпосылки все есть к этому. Но эсеры всерьез не работают, вообще иногда производят впечатление декоративной партии. Порой в районных схватках за пост главы района они ведут себя очень агрессивно и уверенно – но это не система.

«Яблоко»… Электоральный потенциал этой партии во многих случаях был просто не реализован. Потому что мало иметь потенциал, мало иметь интерес телезрителей или читателей газет – надо их сделать избирателями.  Ну вот теперь у них есть представители и в областном Собрании, и в городской Думе – у них есть перспектива. Я думаю, что если они будут работать спокойно и уверенно, то у них все получится.

- Если вернуться к президентским выборам… Что там было самое неожиданное? Вот председатель псковского облизбиркома Николай Цветков, оглашая первые результаты голосования в ночь с 4 на 5 марта, отчего-то единственный раз позволил себя комментарий – и он касался как раз результата Михаила Прохорова, хотя в Псковской области за него голосовали примерно как и в среднем по стране.

- Прохоров перспективен, конечно… Он был единственным соперником Путина на этих выборах, поскольку все знают у нас, что есть три штатных кандидата в президенты – они работают кандидатами, оттаскивают свои доли (четверть, десятую и двадцатую часть примерно) и ни на что не претендуют. Растащили – разошлись.

И вот появился соперник. Но эта пара странная, потому что и Путин, и Прохоров – довольно правые политики. А Прохоров своим появлением делает Путина как был левым политиком. Хотя платформа Путина, озвученная в газетных статьях, была, в общем-то, умеренно правой.

Тут интересно и важно в первую очередь то, что сейчас партии, которыми представлена оппозиция вся в целом, крайне неэффективны и не в состоянии консолидировать тех, кто недоволен Путиным или доволен Путиным, но теперь хотел бы проголосовать за кого-нибудь нового. У нас всегда была эта проблема. Например, с СПС: было много людей с либеральными взглядами, но они никогда не были готовы голосовать за Немцова или Хакамаду, скажем. И единственный, кто мог тут выглядеть  более перспективно – это, конечно, Явлинский. Но мы знаем, что он не участвовал – а так я не сомневаюсь, что его результат был бы выше, чем у Прохорова. Хотя тут – опять проблема в том, что оппозиция борется в первую очередь друг с другом и друг у друга отнимает голоса: и к Явлинскому тут в первую очередь упрек.

Очень смешна была идея Миронова, который говорил, что он готов стать президентом переходного периода. Никто публично даже не обсуждал конвенцию по этому поводу: давайте выбирать не президента на 6 лет, а президента на 1 год. Это было бы очень интересно для оппозиции, но оппозиция занимается только критикой, а она никогда не давала политической инфраструктуры. Нужно строить позицию свою.

Сейчас, кстати, может быть только хуже с этим, потому что можно будет, если президентские поправки примут, регистрировать хоть по три партии на брата – еще, еще и еще. Сегодня главный урок для оппозиции состоит в том, что нужно строить крупную партию. Вместо этого мы получили т.н. «демократические поправки» в закон о партиях, и начнем регистрировать еще… И тогда вообще все это превратится в пыль. За кого же голосовать? Вот в этом проблема.

Я надеюсь, что не вертикальные, а горизонтально интегрированные структуры - не партии, а более гибкие общественные движения – придут на смену. Но как они будут вписываться во все это законодательное пространство и делегировать своих представителей в органы власти, пока не очень понятно.

Беседовал Сергей Васильев