Новости партнеров
Общество

Дмитрий Пермяков о «правовой бомбе», «тени отца Гамлета» и возможностях своего голоса

04.07.2020 20:01|ПсковКомментариев: 2

Предлагаем вашему вниманию текстовую версию программы «Гайд-парк», которая вышла в прямом эфире радио «Эхо Москвы» в Пскове (102.6 FM) 2 июля. Гость студии - депутат Псковской городской Думы от партии «Яблоко» Дмитрий Пермяков. Ведущий Константин Калиниченко обсудил с ним состоявшееся голосование по поправкам в Конституцию, ситуацию в гордуме, недавние годовые отчеты главы Пскова Елены Полонской и главы городской администрации Александра Братчикова и другие вопросы общественно-политической повестки.


Константин Калиниченко: Добрый день, уважаемые радиослушатели. На волнах радио «Эхо Москвы» в Пскове – «Гайд-парк», территория, где мы открыто говорим на актуальные темы. В студии ведущий – Константин Калиниченко. Гость сегодняшнего эфира – депутат Псковской городской думы от партии «Яблоко» Дмитрий Пермяков. Дмитрий Вячеславович, добрый день!

Дмитрий Пермяков: Добрый день, уважаемые радиослушатели. Добрый день, уважаемый Константин.

Константин Калиниченко: Мы встречаемся в студии после дня голосования по поправкам в Конституцию РФ. Конечно, это основная тема сегодняшнего эфира, и позиция одного из лидеров регионального «Яблока» особенно интересна. Затронем также деятельность депутата Пермякова в городской Думе и обсудим отчет главы Пскова Елены Полонской, который был заслушан 30 июня, во вторник.

Дмитрий Вячеславович, ну что, состоялось голосование по поправкам. Результат, в общем, известен. Что-то около 78% «за» и чуть более 21% «против». Ожидали такой результат?

Дмитрий Пермяков: Такой результат я, разумеется, ожидал и не удивлен. В Пскове процент поддержки несколько меньше. Но, в общем, примерно так и предполагалось: 70 - 80% поддержки. Эта цифра закладывалась изначально. Ни федеральное, ни региональное «Яблоко» - мы итоги этого голосования не признаем. Настолько много нарушений было во время этой процедуры, что не приходится говорить о каком-то легитимном волеизъявлении. Еще вчера мы жили по достаточно демократичной Конституции, всенародно поддержанной, а сегодня живем, по сути, без Конституции. То, что произошло, нельзя назвать всенародной поддержкой. Это просто имитация голосования.

Константин Калиниченко: Нет ли опасности на перспективу, что через годы, когда изменится политический ландшафт, будут подняты вопросы именно о легитимности основного закона страны?

Дмитрий Пермяков: Знаете, Константин, вы правы, даже с языка сняли. Это правовая бомба, которую подложили под всю нашу правовую систему. Когда-нибудь все законодательные решения, принятые в предыдущие годы, будут пересмотрены. Это касается не только Конституции, но ее прежде всего. И в этой связи будут пересмотрены и принятые решения, и разные законопроекты. По сути, нужно проделать колоссальную работу, чтоб вернуть нашу страну в правовое русло. Мы же декларируем построение правового государства, но люди только сейчас начали приучаться соблюдать закон. Они стали это делать уже не от того, что боятся, что их кто-то накажет за несоблюдение закона, а уже по доброй воле.

Меня так воспитали: правильнее соблюдать закон. Сейчас то, что государство нам демонстрирует, показывает этим гражданам, что это, в общем-то, не критично. Мы не обязаны действовать в рамках существующих правовых норм и можем действовать, как угодно. У нас еще и многочисленные изменения налоговой системы будут, повышение налогов. А это означает, что в будущем к нам вернутся «серые» и «черные» зарплаты. Это называется «привет, 90-е». То, чем нас так долго стращали, возвращается.

Константин Калиниченко: Парадокс. Ушли от Конституции 90-х. Вчера в этой студии сидел уполномоченный по правам человека в Псковской области Дмитрий Шахов и тоже говорил, что от прежней Конституции надо уходить, что это был некий симбиоз советского пережитка и попытки встроиться в какую-то постсоветскую эпоху. Она не то что устарела, а не совсем и Конституция даже, по его мнению, как я понимаю.

Дмитрий Пермяков: Вы знаете, эту мантру о том, что Конституция устарела, я слышу уже очень давно. И у меня сразу возникает вопрос: а что из этих поправок, которые приняты, может сделать Конституцию современной? Она стала более демократичной? Может, в нее внесены ключевые вещи, которых действительно не хватало в Конституции? Я этого не вижу. 90% внесенных поправок по сути своей могли быть приняты как федеральные законы. А некоторые из них ничего из себя не представляют. Это даже не правовые положения, а добрые пожелания. Не говоря уже о том, что у нас и старые нормы Конституции не всегда исполнялись. Что, у нас всегда было хорошо со свободой слова, труда, с правом на отдых, свободой справедливого суда? Все, что нам гарантировала предыдущая Конституция, исполнялось? Сомнительно. А новая, что, будет исполняться? Что изменилось-то?

Константин Калиниченко: Я тоже всегда вспоминаю в таких случаях, что две самые демократичные Конституции — это Конституция Мексики и Конституция Сталина 1936 года. В общем, две самые прекрасные, демократичные Конституции, особенно в России. Приняли демократичную Конституцию в 1936 году, а потом настал 1937-й. Причем, мы понимаем, что Конституция хороша только тогда, когда ее исполняют.

Дмитрий, вот вы говорили, что «Яблоко» поправки не признает. Вчера мы слышали, в том числе от губернатора, что за всю неделю не было ни одной официальной жалобы. И, кстати, вчера выступал ваш преемник по «Голосу», Владимир Жилинский и высказался достаточно комплиментарно, что избирком можно чуть ли не похвалить за организацию — жалоб-то нет.

Дмитрий Пермяков: В данном случае претензии в большей степени не к избирательной системе. Они работали в рамках правовых норм, спущенных сверху. Действительно, краткосрочное наблюдение в период голосования там, где оно было, существенных нарушений не установило. Во-первых, мы знаем, что наблюдение было на очень ограниченном количестве участков. Это обусловлено, в том числе, и тем, что не существует правовых норм, которые в этой странной процедуре по названием «всенародное голосование», позволяют партиям и другим заинтересованным организациям назначать своих наблюдателей. В данном случае это только общественные объединения, которые со скрипом выдавали направления, и где-то - да, было наблюдение. Где-то они не установили нарушений в день голосования. Но сам факт, что голосование идет неделю, все эти бюллетени находятся бесконтрольно в помещениях избирательных комиссий.... Понимаете, настолько просто фальсифицировать итоги голосования при такой процедуре, что я теряюсь. У нас всегда были узкие места во время избирательного процесса, когда есть досрочное, выездное, голосование в день голосования. Это сложно контролировать — всегда можно что-то подбросить, фальсифицировать. Но при массовом голосовании его можно перебить, потому что нельзя вбросить больше 10, 15, 20% голосов при всей мощи административной машины. Здесь это по умолчанию было возможно. Они могли нарисовать любой итог. Я не утверждаю, что они это сделали, потому что у меня нет доказательств, но могли. Создали все условия для этого. Поэтому доверия к этим результатам голосования, особенно, учитывая предыдущий избирательный опыт, никакого. Поэтому конечно, мы не можем признать результаты этого голосования, независимо от того, были там зафиксированы нарушения или нет.

Константин Калиниченко: Скоро будут выбирать губернатора Ленинградской области. И вот господин Дрозденко заявил, что было бы неплохо и на выборы губернаторские распространить эту практику. Все прикрываются коронавирусом, что нужно людей рассредоточить, в том числе и по дням. Но нет ли тут опасения, что власти эта штука так понравится, что у нас введут ее в практику и скажут: в воскресенье все ездят на дачу, а на неделе уж всяко один день можно выкроить.

Дмитрий Пермяков: Когда я прочитал эту информацию, у меня волосы дыбом встали. Я понял, что они сейчас будут всю избирательную систему модернизировать, и мы утратим контроль за процессом голосования. Его будет просто невозможно контролировать в течение нескольких дней. Более того, ребята! Ваша задача, чтоб люди пришли и голосовали. Вы к институту выборов полостью подорвали доверие. В этом основная проблема — почему люди не ходят на голосование. Потому что они не верят результатам. А теперь вы пытаетесь таким образом решить проблему. Давайте месяц голосовать. Давайте квартал. Ну это смешно. Конечно, это поспособствует росту явки. Но не надо этого добиваться. Должно быть уважение к выборам и понимание, что мой голос что-то решает. Тогда, даже если голосование продлится несколько часов, на него придут толпы желающих проголосовать. А не так.

Константин Калиниченко: В пакете поправок было много пакетов, и в каждом из них маленькие пакетики. Вы бы за какие-то поправки все-таки проголосовали? Или вы против каждой?

Дмитрий Пермяков: Я не рассматривал такой возможности, с самого начала было понятно, что голосуем мы либо «за», либо «против» сразу всего. И если б это была не простыня из поправок, я бы что-то, наверное, поддержал. Какие-то хорошие вещи я бы поддержал. Я не против инициатив власти, если они направлены на улучшение жизни граждан. Но ситуация такая, какая есть. Мы не можем выбирать, и поправки, которые реально нужно было вносить в Конституцию, - это поправки о приоритете российского права над международным. Мы полностью выходим из системы международного права, становимся страной-изгоем, продолжаем такую замечательную политику и благодаря этому, может быть, не скоро нам откроет границы ЕС.

И, конечно, поправка об обнулении президентства, которую иначе никак было не провести, потому что Конституция в прежнем варианте это запрещает. То, что было замаскировано под поправки. Обратите внимание, как нам их рекламировали по телевидению, на билбордах... Никто никогда не говорил, давайте поддержим президента, чтобы он дальше шел и был лидером нации, правил нами долго и счастливо. Почему-то эту поправку затерли, обращали внимание на менее значимые вещи, а это как-то считалось даже неважным. Это говорит только о том, что власти не уверены в том, что граждане захотят поддержать пожизненное правление президента.

Константин Калиниченко: Согласен, тем более, что в целом было как-то двусмысленно: рекламировать нельзя, а информировать можно, а коллизия между информированием и рекламированием в избирательном праве подчас неразрешима.

Дмитрий Пермяков: Да, и это еще одно нарушение во время всей этой процедуры голосования, которая не позволяет нам принять итоги агитации, которая беззастенчиво использовалась всеми средствам и способами, которые имеются у власти. При этом агитация против была запрещена. И если кто-то что-то себе позволит в этом направлении, то столкнется с мощью государственной машины.

Константин Калиниченко: Кстати, возвращаясь ко вчерашней одной цитате омбудсмена Дмитрия Шахова. Он сказал, что завтра (то есть уже сегодня) мы проснемся в совершенно новой стране. Как ощущения? В новой стране сегодня проснулись?

Дмитрий Пермяков: Пожалуй, нет. Я проснулся все в той же стране, но с какими-то ухудшениями в плане государственной машины, нашего права. Я разделяю понятия «страна» и «государство». Мне так проще жить. Я например, очень яркий патриот нашей страны. А в плане государства не поддерживаю то, что оно делает. И не поддерживаю поправки в Конституцию. Поэтому нет, я не читаю, что проснулся в другой стране, но то, что придется столкнуться с новыми реалиями, - это неизбежно.

Константин Калиниченко: Согласен. Получается такой интересный компот. Вроде, какие-то вещи хорошие, позитивные. А есть вещи, к которым я отношусь так: ну, хотите — запишите. Про превосходство российского права над международным... Я в этом немного понимаю, и это касается не только ЕСПЧ, но и кучи разных судов, где решаются, в том числе, и вопросы в отношении России. Наша страна любит судиться с Украиной из-за газа. Как мы теперь будем у Украины требовать долги, большой вопрос - мы выходим из международной юрисдикции... И, наверное, последний вопрос, чтоб закрыть тему с Конституцией. Меня, честно говоря, смутили цифры. Я не сомневался, что большинство будет за поправки, но не смущает ли вас такое превосходство — 80 на 20? У меня среди знакомых реально три человека, которые сказали, что за поправки. Против - я насчитал человек 20.

Дмитрий Пермяков: У нас всегда есть соблазн посмотреть на свое окружение и сказать: «все голосуют против поправок, я удивлен результатам». У меня тоже все проголосовали «против» или не ходили на голосование. Но мы должны принять реальность, что есть люди, которые голосуют «за». Есть бюджетники, военные, которых заставляли приходить голосовать и фотографировать свой бюллетень. Есть процедуры дистанционного голосования в Москве и Нижнем Новгороде, к которому тоже много вопросов. Масса заявлений поступала, когда кто-то проголосовал несколько раз. И это люди, которые просто тестировали эту систему, получили к ней доступ. Получается, они изначально планировали использовать это в таких целях? Не сомневаюсь, что это было сделано. Мы не знаем реальный процент поддержки поправок и, боюсь, никогда не узнаем. Наверное, процент голосов «за» тоже высок, но можно говорить о каком-то паритете. Мы видим, что ситуация с коронавирусом и пенсионной реформой подорвала доверие к власти и, несмотря на попытки, многие были настроены на то, чтобы поправки не поддерживать и вынести таким образом вотум недоверия. Но система была построена так, что иного результата ожидать не приходилось. Был спущен план сверху, и он был реализован.

Константин Калиниченко: Было бы странно, если б он не был реализован... Дмитрий, вернемся на нашу грешную землю с конституционных высот. Этот вопрос вам задавали 500 миллионов раз, но я тоже его задам. Насколько вы самостоятельны в принятии решений и в своей депутатской деятельности? «Тень отца Гамлета» не маячит за вашей спиной?

Дмитрий Пермяков: Если вы говорите о руководителе регионального отделения «Яблока» Льве Шлосберге (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом) , нет, не маячит. Я максимально самостоятелен в своих решениях. Мы никогда с Львом Марковичем не советуемся, как мне голосовать по тому или иному решению сессию. Напротив, бывает, что я ставлю его перед фактом, что считаю так, а не иначе. Он вообще не вмешивается в повестку гордумы. Поверьте, у него масса других задач. Он депутат областного Собрания. И, как я не советую ему, как голосовать по повестке регионального парламента, так и он мне не советует. И другим депутатам, избранным от «Яблока», таких советов никто не дает.

Мы считаем, что, если мы избрали человека, если доверяем ему, было бы правильно давать ему возможность самостоятельно проявить себя, голосуя по совести, может, совершая ошибки, набивая шишки, но получая опыт. И в этом плане я нахожусь в уникальной позиции. Псковская гордума состоит из депутатов, зависимых в той или иной степени от фракции, от партии, от какого-то бизнеса. У них у всех есть какие-то рычаги влияния. Ко мне в последнее время начали обращаться некоторые мои коллеги, руководители МП. Они что-то там мне рассказывают, дают информацию и говорят: «ты можешь поднять этот вопрос, ты же независимый. Я не могу, а ты можешь»...

Константин Калиниченко: Не было предложений поднять какой-то вопрос на коммерческой основе?

Дмитрий Пермяков: Нет, ну что вы. Я не переоцениваю возможности своего единственного голоса, 1 из 25. Любое решение может быть принято чисто голосами депутатов от «Единой России», не говоря о том, что у них есть определенные подходы к системной оппозиции. Поэтому, не думаю, что кто-то, даже по самому принципиальному вопросу, подойдет ко мне и скажет: «давай мы тебе за это что-то предложим». И слава богу. Не хочу во всем этом участвовать. Мне пришлось бы как-то обращаться в полицию по этому поводу, вероятно. Нет. Я не намерен этого делать, и таких предложений, думаю, никогда не будет.

Константин Калиниченко: В рамках вашей самостоятельной линии поведения в гордуме переходим к отчетам глав. Глава администрации города не так давно отчитывался, а на днях - глава города Елена Полонская. Насколько я понимаю, вы благосклонно отнеслись к обоим отчетам за год их работы и оцениваете их положительно.

Дмитрий Пермяков: Нет, вы не правы, Константин. Я голосовал против отчета Александра Братчикова, критиковал работу администрации за год и, в общем, небезосновательно. По-моему, я единственный, кто из депутатов не поддержал его отчет. Что касается Елены Александровны, здесь ситуация более сложная. В нашей двуглавой системе я воспринимаю ее как лидера городского парламента, который по какой-то причине называется главой города. И ее отчет был как раз об этом: о работе гордумы, комитетов. Это все нормально и правильно, но, не понимаю, зачем эту должность называть «главой города». Так или иначе, она отчитывалась за год своей работы с мая 2019 года. Я депутат с октября и под ее началом работал примерно половину этого срока. И для меня принципиально важный этический момент — оценивать работу человека. Я не знаю, как она справлялась с обязанностями с мая 2019 по май 2020.

Константин Калиниченко: Она тогда работала в статусе и. о.

Дмитрий Пермяков: Но все равно она работала. Какие буковки стояли перед ее должностью, не имеет значения. Накануне состоялось принятие отчетов в районах, и мои коллеги-депутаты не поддержали отчеты Софьи Пугачевой и Светланы Васильковой, избранных главами от «Яблока». Не поддержали, несмотря на то, что отчет был за весь 2019 год, а они избраны лишь в сентябре и, по сути, отчитывались за три месяца своей работы. Они критиковали их, по сути, за ошибки предшественников. Я считаю, это крайне неэтичным, неправильным, и действовать таким образом не хочу и не буду, поэтому при голосовании за отчет Елены Полонской я воздержался, а отчет Братчикова я не поддержал, потому что он отчитывался полностью за свой срок.

Константин Калиниченко: А что вам не нравится? Говорят, такие ремонты дорог идут в городе, строится много чего...

Дмитрий Пермяков: Да, есть какие-то позитивные изменения, безусловно, но власть всегда надо держать в тонусе. Перед тем, как я готовился к отчету Александра Братчикова, я через соцсети обратился к избирателям и получил около 30 вопросов, которые я должен ему задать. Вопросы достаточно жесткие. Это не благодарность, а именно вопросы нашего городского устройства: грязь, свалки, заборы, ликвидация пешеходных переходов, проект Зеленого театра, который не удовлетворяет никаким эстетическим нормам. Там много было вопросов, я сколько успел, ему эти вопросы задал, ответ получил и понял, что мои избиратели, как минимум, оценивают работу Александра Братчикова некомплиментарно. И в силу этого я как представитель своих избирателей не мог поддержать его отчет.

Константин Калиниченко: Кстати, обратил внимание, что ваши коллеги-оппозиционеры избрали вас предметом троллинга что ли, пытаются окружающим доказать, что вы не тру-оппозиционер, чего-то там лавируете, не голосуете против отчета главы города, допустим... Что думаете на этот счет?

Дмитрий Пермяков: Я встречался только с одним таким, скажем так, оппозиционером. Это Алексей Малов и его телеграм-канал, который мой достаточно давний недоброжелатель. У нас давняя история взаимоотношений, и я к этому отношусь с легкой иронией и даже с позитивом. Не у каждого есть такой личный критик, который будет обращать внимание на малейшие огрехи. Иногда он даже что-то пишет по делу, и я воспринимаю это как конструктив и в будущем стараюсь таких вещей не допускать, а чаще - просто передергивает. Как в последний раз, совершенно не разбираясь в бюджетном процессе, обвинил меня в том, что я поддержал увеличение зарплаты Елены Александровны Полонской. Это просто смешно. Человек просто демонстрирует свой непрофессионализм. Ну, пусть. Есть и такое. Это нормально, плохого пиара не бывает.

Константин Калиниченко: Согласен, кроме некролога, как говорится, все на пользу. А как история с вашим несостоявшимся на данный момент в юридическом смысле Николаем Кузьминым? Она как-то развивается или вы ее закрыли пока?

Дмитрий Пермяков: Мы ничего не закрыли пока и закрывать не будем. Мы с самого начала говорили, что будем до конца бороться, и пока я депутат, буду пытаться продвинуть Николая на должность своего помощника. У нас состоялась апелляция в суде, мы ее также проиграли и предприняли новый шаг. Я заново подал документы о назначении Николая моим помощником, ибо сейчас подошел тот срок, когда истекли сроки его административных нарушений. У нас есть КоАП, который говорит, что через год после совершения административного правонарушения человек считается не подвергнутым наказанию. Комиссия, которая рассматривает помощников в гордуме, апеллировала как раз к тому, что у Николая есть факт административного правонарушения. Если и в этот раз она будет апеллировать к тем же основаниям, мы пойдем в новый суд. На этот раз уже с иском на решение этой комиссии, и на этот раз, скорее всего, суд выиграем. Иначе это будет уже полный абсурд — отказывать человеку быть помощником на таких основаниях.

Константин Калиниченко: Последний вопрос. Готовы сменить Льва Шлосберга на посту лидера псковского «Яблока» в какой-нибудь перспективе?

Дмитрий Пермяков: Во-первых, этот вопрос не будет решаться кулуарно между мной и Львом Шлосбергом. У нас председатель избирается коллегиально на конференции. А, во-вторых, это не такая уж намазанная медом должность. Это огромная ответственность, не оплачиваемый пост председателя регионального отделения. Это тяжелый труд, и я по доброй воле в эту вот историю не стал бы залезать. Я бы взял бы эту ответственность, только если не будет другого выхода. Например, Лев Шлосберг становится председателем федерального «Яблока» или занимает какой-то иной пост, не позволяющий ему руководить региональным отделением. В этой связи я рассматриваю такую возможность — только для того, чтобы не останавливать работу регионального отделения, продолжать ее поддерживать и продолжать участие в выборах. Но сам, специально — нет, спасибо.

ПЛН в телеграм
 

 
опрос
Псковская область занимает 83 место по уровню зарплат в стране. Почему в регионе маленькие зарплаты?
В опросе приняло участие 29 человек
Лента новостей