Дефрагментация мозга, или Что манит студентов Оксфорда в порховскую глушь

Если бы еще пару месяцев назад мне сказали, что свой законный отпуск я потрачу на ежедневный подъем в 7:45 вкупе с последующим пятичасовым вкалыванием за пищу насущную… Человеку, заявившему такое, я бы настоятельно порекомендовал следовать в направлении ближайшего дурдома. И уж конечно, я и представить себе не мог, что сам добровольно проведу три незабываемых недели своей жизни в настоящем психоневрологическом интернате.

Бельско-Устьенский детский дом-интернат дислоцируется в одноименном поселении на полсотни домов в 17 км от Порхова. Перспективы находящихся здесь детей незавидны. Большинство из них по достижении совершеннолетия попадают во взрослый психоневрологический интернат, навсегда лишаясь возможности интегрироваться в общество. Несколько счастливчиков находят новый дом в порховской «социальной гостинице» или недавно созданном абилитационном центре, где самостоятельно зарабатывают на жизнь и даже заводят семью. Еще один вариант – для владеющих народными ремеслами воспитанников – работа в артели. Для остальных проведенное в интернатовских стенах детство – фактически приговор. Случаются, правда, эпизоды взятия детей на патронатное воспитание или устройство в кровные семьи. Но это – капля в море. Гораздо больше надежд руководство интерната возлагает на строительство специализированной Детской Деревни – только вот грант подлежит освоению еще целых два года.

Между тем, дети из Бельского Устья – не такие уж и безнадежные, как о них принято думать. Безусловно, здесь живут и ребята с тяжелыми диагнозами, но многие воспитанники производят впечатление вполне обычных детей. Разве что выглядят несколько моложе своих «нормальных» сверстников: 12-летний на вид мальчишка из интерната легко может оказаться 15-16-летним. Да, проблемы многих ребят очевидны. Но некоторые дети ведут себя настолько адекватно, что поневоле недоумеваешь – почему они все поголовно числятся инвалидами второй группы?

Вероятно, такие же сомнения охватили семь лет назад и приехавшую сюда американку Джорджию Уильямс, возглавляющую Фонд помощи российским детям-сиротам (ROOF). И, дабы сломать и снисходительное отношение местного населения, и стереотипы некоторых сотрудников интерната («дети необучаемы»), в ROOF решили привлечь видных спонсоров, набрать команду волонтеров, и организовать при интернате Летний Лагерь. Главная цель проекта – помочь детям из Бельско-Устьенского детского дома вырваться из госучреждений и продолжить жизнь в обществе. Плюс «программа минимум» прикладных задач: дать детям возможность взаимодействия с ролевыми моделями молодых людей; расширить их кругозор; улучшить у детей уверенность в себе, развить артистические и творческие способности; обучить воспитателей детского дома новым методам обучения, с использованием интерактивных и игровых методов.

В том далеком 2001 году никто не мог и предположить, что, воодушевившись результатами волонтерского Лагеря, администрация интерната дерзновенно возьмется за участие в десятках других проектов – не только поддерживаемых на федеральном уровне программ, но и независимых международных конкурсах. И не только возьмется, но добьется успехов и общественного признания. Впрочем, это немного другая история…

Безумству храбрых…

Первый Лагерь располагался на берегу Шелони, представлял собою скопище палаток, кухню на костре и душевую в кустах – те еще условия! Однако сумасшедшие, готовые провести в таком лагере целый месяц не отдыха ради, а благого дела для, нашлись, а некоторые еще и вернулись на следующий год. Имена безумных навечно остались на страницах сайта ROOF, чтобы следующие по их стопам волонтеры знали, как тяжко пришлось первопроходцам.

Собственно, через Интернет я и узнал о наборе волонтеров для Лагеря-2007. До сих пор не понимаю, как я решился поехать в Бельское Устье. Возможность расширения моих духовных горизонтов явно не была основополагающим фактором. Скорее, мне просто понравилась перспектива провести целый месяц вдали от городской суеты, сведя при этом свои отпускные расходы к минимуму. В этом году Летний Лагерь проводился уже в седьмой раз, и условия (по сравнению с началом проекта) были просто царские. ROOF приобрел шикарный кирпичный дом, легко вмещающий до 20 человек. Рядом – участок с огородом, гаражом, баней, беседкой и английским газоном (таковым он вполне может считаться не только по тактико-техническим характеристикам, но и после долговременного пребывания на нем палаток с настоящими британцами).

Располагалось все это богатство в деревне Бараново, в двух километрах от, собственно, «места работы» – минимум дважды в день волонтеры ходили в интернат и обратно мимо указателя «Б.Устье», придававшего поселку при определенном прочтении некий французский колорит. Никто не жаловался на расстояние, а многие (особенно англичане), напротив, мечтали испытать все радости спартанской жизни – жили в палатках, мылись в прохладной речке, «сами носили воду, сами стирали». Последняя процедура, равно как и развешивание свежевыжатого белья, студентам Оксфорда почему-то доставляла крайнее удовольствие. Еще им безумно нравились манипуляции с лопатой, топором и другими орудиями сельского быта.

К слову, о контингенте. Помимо семерых граждан Великобритании, в команде волонтеров затесалось десятка полтора москвичей, несколько питерцев и даже две девушки из Одессы. Псковичи были в явном меньшинстве: если не брать в расчет директора лагеря, старшую вожатую и повара, то волонтерили всего трое «наших» - выпускница педуниверститета, студентка из Порхова да я. По половому признаку незначительный перевес был, как всегда, на женской стороне, а возрастной спектр расплескался от 19 до 25 лет.

Программа работы Лагеря поразила обилием спецмероприятий. Чего здесь только не было: дни Спорта, Цирка, Народов, Цветов, Ужасов, Музыки, Сказки, Вежливости и Доброты, поход с ночевкой, две дискотеки… Естественно, все не для волонтеров, а для детей! И к каждому мероприятию надо было тщательно готовиться, продумывать выступление своей группы и мастерить костюмы. Кстати, о группах: каждый волонтер получал в пару соратника (или двух), а каждая пара/тройка волонтеров – по две группы детей. С обеими группами волонтеры встречались дважды в день, но к праздникам готовились только с основной. Распорядок дня, чаще всего, был таков: 7:45 – подъем, 8:00 – завтрак, 9:45 – линейка в детдоме, 10:00-11:20 – занятия с основной группой, 11:40-12:00 – с дополнительной, 14:00 – обед, 17:00-18:00 – занятия с основной группой, 18:20-19:20 – с дополнительной, 20:00 – ужин, 21:00 – подготовка к занятиям следующего дня.

Веселый повар

Линейка… Именуясь таким образом, это забавное действо мало на что походило. Для первой линейки необходимо было вместе с детьми организовать свое «отрядное место» - выложить на земле свой «логотип» из найденных поблизости материалов. Моя основная (5-я) группа носила гордое имя «Серебро» (название мальчишки выбрали сами – старания Первого канала по продвижению лауреатов Евровидения не прошли даром).

Другие отряды тоже придумали свои названия и девизы, и каждое утро, заняв свое отрядное место, провозглашали речевку. Основную конкуренцию нам составляли две младшие группы – «Пилоты» со своим лаконичным «Мы летим куда хотим!» и «Ковбои»… У последних волонтерил приехавший в Бельское уже третий раз Дэвид Хантер, и дети замирали в предвкушении, когда этот смешной англичанин, отчаянно жестикулируя, начинал выкрикивать: «Ми вясьолие каубуои! Все праблеми мы рьишимь, как мустангофф украти-и-и…» «Ковбоям» всегда доставались самые искренние аплодисменты, но мы понимали, что без Хантера у них ничего бы не вышло.

Сразу после линейки начинались занятия. Первые дни мы из кожи вон лезли, чтобы поразить ребят способами работы с ними – устраивали игры по станциям, пачкались вместе с ними в клею и гуаши, штудировали все имеющиеся в Бараново методические пособия, чтобы найти новые и интригующие задания. Однако уже к концу первой недели стало очевидно, что такого темпа мы долго не выдержим, и что сделаем только хуже, если на десятый день будем приползать в интернат с миной «пристрелите меня!». Мы стали чередовать занятия, к которым требовалась особая подготовка, с банальными подвижными играми на воздухе. Это было правильным решением: вскоре началась череда т.н. «спецдней» (праздников) - к каждому из них надо было готовиться сразу в двух режимах: репетировать выступление своей группы и участвовать в прогонах постановок волонтеров. Получался своеобразный марафон, когда все свободное время посвящалось подготовкам к мероприятиям. 25 волонтеров вместо купания/загорания часами рисовали, вырезали, клеили и сооружали костюмы и реквизит.

Многие (особенно девушки), впервые приехавшие в Бельское Устье, планировали не только укрепить на свежем воздухе здоровье, но и привести в порядок фигуру, питаясь ягодами и сухими завтраками. Ох, как они ошибались! Сидеть не диете в Бараново было решительно невозможно – есть хотелось практически всегда. Хронический недосып, 15-километровые дистанции каждый день, нервное истощение во время работы с ордой вечно разбегающихся куда-то детей делали свое дело. Выписанный из Пскова повар Саша сразу уразумел, что кормить волонтеров придется «по нормативам трактористов», и не жалел высококалорийных продуктов. Проблему, правда, вызывала клика «ударенных пыльным веником из-за угла» вегетарианцев, которые не только требовали специальное меню, но и мыли половник, если тем только что наливали из невегетарианской кастрюли. «Зеленые» периодически подвергались насмешкам, особенно когда отказывались есть сделанные из нефти сосиски, но с удовольствием поглощали произведенный из тех же углеводородов майонез.

В негласные обязанности повара входило пробуждение волонтеров. Впрочем, ежедневно занимаясь этим тяжким делом, Саша не скрывал своих меркантильных интересов – чтобы начать готовить обед, все должны были вовремя позавтракать, а дежурные успеть вымыть посуду до ухода на линейку. Ради гарантированного подъема наш повар изощрялся что есть сил – из имеющейся в распоряжении музыки он выбирал самые гнусные, изводящие еще пребывающий в объятьях Морфея мозг композиции, затем вывешивал бумбокс в коридоре и выкручивал регулятор громкости на полную. Особенно часто утро начиналось с песни Бабок-Ежек из мультфильма про Летучий Корабль. К концу лагеря группа волонтеров даже предприняла попытку найти и уничтожить диск с детскими песнями, но найти что-либо в бардаке Бараново было чрезвычайно сложно.

С ума сходят поодиночке?

Лишение благ цивилизации и отсутствие современных телекоммуникационных средств роковым образом сказывалось на досуге волонтеров. Отделенные от шума компьютеров и кондиционеров москвичи самозабвенно предавались забавам, которые в городе показались бы, деликатно говоря, странными. Многие, в том числе и я, неожиданно открыли в себе способности к лепке, рисованию и изготовлению разнообразных поделок. В начале лагеря всем выдали по комплекту канцтоваров, включающего мелки, пластилин, краски и кисточки – и далеко не все удержались от соблазна воспользоваться этим арсеналом в личных целях. На втором этаже Барановского дома уже на третий вечер вся стена была увешана рисунками на свободную тему (правда, среди изображений чаще всего встречались герои мультфильмов «Губка-Боб» и «Южный парк»)

Ноту сумасшествия во времяпрепровождения волонтеров добавлял учрежденный пару лет назад институт «тайных друзей». Традиция заключалась в следующем: каждый вытаскивал бумажку с именем того, кому он мог, если захочет, являться «тайным другом», то есть покровительствовать, делать подарки и прочая. Естественно, «тайные друзья» старались до последнего момента оставаться нераскрытыми и инкогнито совершать добрые дела. Большинство волонтеров, вероятно, так до сих пор и не узнали, кто был их «тайными друзьями».

Очень скоро на веранде появилась специальная доска, предназначенная для вывешивания благодарностей тайным друзьям, наподобие такой: «Дорогой ТД! Спасибо за отличный подарок! Благодаря нему я поборол острый приступ голода, а красивая обертка порадовала мою эстетическую натуру!» Что и говорить – мне тоже было приятно обнаружить по возвращении к своему лежбищу шоколадку или какой-либо фрукт.

В хорошую погоду волонтеры старались успеть поплескаться в протекающей неподалеку речке. Кстати, название «Бельское Устье» происходит от имени реки Белки, которая впадает в Шелонь совсем рядом с поселком. Но Белка – мелкая и порожистая, а Шелонь – просто чудо, а не река! Неширокая, с медленным течением и приличной глубиной… Купаться там – просто наслаждение, особенно хорош был пляж с «тарзанкой», закрепленной на прямо-таки запредельной высоте. Казалось, что если хорошенько разбежаться, то с ее помощью можно было запросто перелететь на другой берег.

Одного из москвичей пришлось буквально пинками затаскиваться в машину, увозящую его на порховский вокзал – бедняга открыл для себя «тарзанку» в последний день своего пребывания в Лагере и все никак не мог напрыгаться вволю.

Еще бы – когда ты даже безо всякого разбега сходу взмываешь на трехметровую высоту, и, сам не веря, что творишь, отпускаешь веревку… Душа в пятки! А потом вылезаешь счастливый, и понимаешь, что теперь прыгнешь и с разбега, и с разворотом, и даже с самой высокой точки… И взлетишь над Шелонью на 5-6 метров, испытывая веревку и себя, а река все равно примет тебя спокойно и снисходительно – и не таких дурней видали!

Стать самим собой

А еще в Бельском Устье есть храм. Признаться, я спокойно отношусь ко всяческим древним развалинам, но, глядя на этот собор, поймал себя на мысли, что его нынешнее состояние – несправедливость вселенского масштаба. Храм очень красивый – это понятно даже сейчас, когда штукатурка и лепнина обсыпалась, а половина центрального купола больше похожа на китовые ребра.

Жажда необычных снимков затащила меня внутрь собора, и его былое великолепие стало еще более очевидным. Необычная для псковского зодчества архитектура, еще сохранившееся кое-где внутренне убранство, потрясающее ощущение законченности пространства даже в облике сегодняшних руин.

Наверное, есть что-то символическое в том, что огромный, некогда прекрасный храм соседствует с местом, где обитают так же нуждающиеся в поддержке, как и он, дети. Есть между этим величественным зданием и судьбой воспитанников интерната что-то общее. Как и обычные школьники, ребята из Бельско-Устьенского детдома – своеобразные «вампиры», высасывающие из работающих с ними людей физические силы. Но взамен эти дети дарят вам столько любви, сколько не способен дать обычный ребенок. Любого, открывшего им свое сердце, они награждают грандиозной порцией духовной энергии – бери, сколько способен унести! И такая подпитка с лихвой компенсирует всякую усталость, заставляет не обращать внимания на трудности и закрывать глаза на любой негатив.

У этих «ненормальных» детей есть чему поучиться нам, «нормальным» людям. Прежде всего – открытости, искренности, простоте восприятия окружающего мира и отсутствию стереотипов. Находясь в Бельском Устье, очень быстро забываешь обо всем, что можно купить за деньги, о тех вещах и целях, вокруг которых мы, обманывая себя, подчас пытаемся строить свою жизнь. И начинаешь понимать, что мир вокруг на самом-то деле наполнен Любовью, мириадами ее субстанций – а мы, возводя вокруг себя защитную скорлупу, с каждым годом все слабее чувствуем влияние этих частиц.

Получается, Летний Лагерь – отличная школа жизни не только для детей, но и для волонтеров. Где еще можно за месяц так перестроить свое мировоззрение? Определенно, это дорогого стоит, и уж точно стоит того, чтобы вернуться в Бельское Устье через год.

Что до детей, то Лагерь для них – важная точка соприкосновения с внешним миром за пределами Псковской области. Ребятам банально не хватает внимания, а тут – волонтеры со всего света специально приезжают в порховскую глушь! Приезжают, чтобы доказать, что многие из воспитанников – талантливые артисты, певцы и мастера, что намного больше ребят, чем кажется, способны построить свое будущее вне стен госучреждения.

Пожалуй, если бы не только волонтеры, но и другие люди воспринимали детей, подобных тем, что живут в Бельском Устье, как своих полноценных сограждан, да еще и помогали бы им найти свое место в обществе, то возможность развиваться как личности, преодолевая последствия детдомовского прошлого, появилась бы у большего числа ребят. И, в конечном счете, наверное, меньше государственных денег уходило бы на содержание молодых людей в казенных стенах. Пусть это утопия, но так хотелось бы, чтобы каждый ребенок-инвалид мог раскрыть свои способности и таланты, чтобы, в конечном счете, стать самим собой.

Даниил Новиков