Арт-обстрел от Анатолия Жбанова

Уже само выживание Анатолия Жбанова в скудной фауне псковского искусства воспринимается как нонсенс или неуместная шутка (впрочем, актуальный художественный жест всегда неуместен).

На фоне изношенных драпировок пыльного салона, где свалены в кучу доморощенный гламур и дешевый кич: всех этих наспех сварганенных церквей маслом, аляповатых батиков и прочего керамического хлама с магнитами для холодильников, - картины и «объекты» Анатолия Жбанова - это своего рода визуальные бомбы, начиненные опасными гвоздями смыслов, которые прорывают затхлую атмосферу провинциального вернисажа, ранят радужку, чтобы застрять в ленивых мозгах среднестатистического обывателя уродливым инородным осколком.

Салонный обыватель, привыкший к зрительному комфорту, мечется по выставочному залу с бегающими глазками - «Как возможно такое?» - и в панике убегает восвояси. Его краткий экскурс в актуальное искусство заканчивается фиаско. Но в темном подсознании остались шрамы тревоги и сомнения.

Значит: сверхзадача исполнена. Арт-обстрел достиг своих ближайших целей. Что до целей отдаленных (желательно - в Вечность), то о них не ведает и сам художник.

«Анатомия времени», освященная тремя девятками: день, месяц, год, - выставка в чем-то итоговая, а в чем-то и неожиданная, как и бывает у тех, немногих, кто, не взирая на осень почтенного возраста или соблазны (бес в ребро) арт-рынка, упорно продолжает движение, умудряясь не сделаться заложником одного, до икоты измученного, приема.

Категория «времени» в сердцевине философских инвектив автора. И как «современность», с его сразу узнаваемыми приметами. И как длительность (от соски до гробовой доски) человеческой жизни, Существование вообще, сквозь которое просвечивает Сущность.

Наряду с брутальной оголенностью плаката и острой, как скальпель хирурга, риторикой соц-арта, выражающего гражданскую позицию, художнику присущи и поп-артистические розыгрыши, и тонкие рефлексии над уделом «простых смертных». Эти внешне вроде как незамысловатые, простые, как мычание, «размышлизмы», обыгрывая тиражные приемы так называемого «наива», встраиваются в общий творческий контекст, в котором «абстрактная» либо как бы миметическая «скульптура» из обгорелого дерева (украденный у Природы объект) соседствуют с колоритными «комиксами»  из деревенской жизни.

Ядреный концептуализм и всеядные заимствования из быта и ойкумены являют целостную и одновременно разъятую планету Анатолия Жбанова, где библейские Адам и Ева живут делят выставочное пространство с самогонщицей Филипповной и с опустившейся На дно жизни Мадонной, купающей ребенка в корыте для свиней.

В серии бытовых сценок мы встречаем честный, прямой взгляд на ту неприглядную российскую действительность, в которой почти ничего не изменилось еще с поры передвижных выставок критических реалистов 19-го века, - с бухими мужиками, вечно гонящимися с топорами за своими некрасивыми женами, да несчастными пенсионерами, за долгий труд получившими свое «заслуженное счастье» на житейской помойке.

За каждым знаком и изображением – судьба живого человека, с которым подчас художник знаком лично, живя по соседству.

Для искусства Анатолия Жбанова бесполезно подбирать дефиниции из искусствоведческого словаря. Кто он? Натуралист или символист? Нонконформист или постмодернист? Живописец или инсталлятор?

Вероятно, это именно тот случай, когда ограничители излишни, и одного единственного определения: художник – вполне достаточно.

Александр Донецкий

P. S.

Анатолий Кулинич, художник, г. Москва:

- В общем и целом новая выставка Анатолия Жбанова производит очень симпатичное впечатление, демонстрируя то, как он изменился за последнее время. Случайных работ здесь нет. Он стал мыслить заметно концептуальней. Раньше он был спонтанней, путаней. Сейчас все гораздо логичней, выстроенней, что говорит о зрелости мастера. Случайных работ здесь нет.

Игорь Макеев, художник, г. Псков:

- Я знаю Жбанова на протяжении долгих лет, и это его юбилейная выставка, посвященная 65-летию автора. Как правило, все поиски, метания и шараханья – удел молодости, и это было прежде. А то, что мы видим сегодня – уход в какую-то иную плоскость с совершенно новым виденьем мира. Это – современный взгляд на нашу жизнь, на то, что сегодня творится вокруг. Реальность, пропущенная сквозь его нервные клетки. Для Пскова вообще – это очень интересный, можно сказать, уникальный, художник. Обычно в его возрасте художники уходят ближе к земле. А тут мы видим – полет души, стремление к чему-то новому.