Виктор Ерофеев: Любая пропаганда оболванивает

Один из самых известных русских писателей современности, чьи книги переведены более, чем на 20 языков, Виктор Владимирович Ерофеев посетил наш город. В рамках XXII Пушкинского фестиваля, который проходит в эти дни в Пскове, он прочитал лекцию под названием «Из чего мы состоим». Не довольствуясь только лекцией, радиостанция «Эхо Москвы в Пскове» решила взять у писателя небольшое интервью, на что Виктор Владимирович любезно согласился. Предлагаем вашему вниманию стенограмму беседы.

Фото drampush.ru 

Игорь Сычев: Вы курируете Довлатовский фестиваль, приехали сейчас на Пушкинский фестиваль. Как начиналось ваше сотрудничество с Псковом?

Виктор Ерофеев: Ну, естественно, из-за Пушкина все началось. К моменту, когда Алексей Боков, который занимается Довлатовским фестивалем, предложил мне в этом деле поучаствовать, я не был в Пскове и, стыдно сказать, не был в Михайловском. И я подумал, что это прекрасный повод. Во-вторых, я неплохо знал Довлатова и, больше того, в журнале «Огонек» мы с ним сделали «Беседу», и я напечатал его впервые в Советском Союзе после его эмиграции. Поэтому у нас были хорошие отношения и все сложилось. Псков, который меня всегда волновал приятно, Михайловское - просто святые места. И Довлатов, дружба. Вот так я здесь и оказался.

Игорь Сычев: В том интервью у Довлатова спросили: «Расскажите о себе, как о писателе». А вы можете что- то рассказать о себе, как о писателе?

Виктор Ерофеев: Это был такой детский вопрос, дерзкий и детский. В отличие от того, как обычно думают люди, наверное, писателю выделяется какая-то своя «поляна». Не он находит ее - ему выделяется. Ему надо к этой «поляне» идти, но на уже есть. И как бы ты ни менял свою позицию, все равно, вольно или невольно, ты оказываешься на этой «поляне». У меня оказалась «поляна» довольно необычная для русский литературы, потому что она как раз поставила вопрос передо мной - пахать там, где мало кто пахал. То есть встал вопрос: откуда взялись наши ценности и что же такое - развитие ценностей в России. Вот как-то этот вопрос не ставится, потому что у нас считается, что ценности как бы сидят и не требуют анализа. Они как бы заряжены в нас и все. А мне вот захотелось все-таки заняться анализом. А у нас, что такое «анализ»? Анализ - это такое медицинское понятие. Анализ крови или анализ мочи. А вот то, что можно проанализировать какие-то более абстрактные, но, с другой стороны, не менее важные, чем анализ крови, проблемы. С этим мне приходилось мало встречаться. Наша литература великая, но она не очень сильно развивала антропологию, потому что считалось: давайте сначала сделаем хорошо в обществе, приведем все в порядок, а потом уже заглянем, кто мы такие. А я вот все же решил сначала заглянуть, кто мы такие. Потому что порядка не возникает в России, раз мы не знаем, для кого мы делаем этот порядок.

Игорь Сычев: Вы наверняка знакомы с ситуацией, которая поднималась газетой «Псковская губерния», Львом Шлосбергом (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом) . Какое у вас к этому отношение?

Виктор Ерофеев: Отношение нетрудно понять. Потому что перед встречей с вами мы сели с ним беседовать. Разговаривали и договорились, что сегодня вечером увидимся. И это была моя инициатива. Так что, ясно совершенно, какое отношение. К сожалению, приходится такие слова употреблять. Он мужественный человек, человек, который не побоялся отстаивать понятия реальности, адекватности. Мое почтение ему. И, с другой стороны, мне кажется, что если мы будем затирать и замалчивать правду о самих себе, то это антипатриотическое действие. Это действие, которое принесет огромную беду России. Лев Маркович, на мой взгляд, не только настоящий патриот, но и настоящий гражданин. Это и необходимо для депутата.

Игорь Сычев: Почему же сейчас граждане нападают на власть? Даже люди простые прислушиваются не к настоящим гражданам, а к кому-то другому?

Виктор Ерофеев: Это длинный вопрос. Тут просто можно диссертацию написать, даже скорее докторскую: почему так, а не так. Но дело в том, что когда ценности разбиты, а они были у нас разбиты дважды за последний век, то, понятно, что люди хотят прислониться к государству. Они считают, что сильное государство их защитит. И когда человек сомневается в искренности или в правде этого государства, то первый гнев идет как раз на того человека. Потом проходит время и люди задумываются, понимая, что именно искренность и правда работают на государство, а не против него. Но первая реакция часто бывает негативная.

Игорь Сычев: Но вот стало известно, что газетой «Псковская губерния» получен грант. Это открытое противостояние. Для чего это делается?

Виктор Ерофеев: Во-первых, мы дошли до того, что даже за словами «грант» и то ругаемся. Придумали слово «грантоеды». Это ужас какой-то. Грант - это нормальное понятие. Когда человек занимается какими-то исследованиями в области науки, искусства или журналистики, то ему по большей части не хватает денег. И этим конкретным СМИ денег явно не хватает, потому что и по своей деятельности, и просто потому, что они не имеют вековых традиций. Трудно им финансово. Я целиком и полностью «за». Если мог бы, то

сам финансировал грантами этими СМИ. Нам очень нужно свободное слово. Для нас свободное слово - это просто как вода из источника.

Игорь Сычев: Если еще коснуться цензуры. Сейчас, говорят, в запрете мат. Непонятно, чего хотят достичь этим правители наши и чего же они могут добиться.

Виктор Ерофеев: Мне кажется, с матом вообще безумие. Дело в том, что русский язык - это очень богатый язык, и в русском языке есть очень сильные слова. Ну, например, слово «кровь». Такими словами бросаться не надо. Или такие ругательства, как «козел». Тоже очень сильное слово. Есть еще группа слов, которая традиционно оформилась как матерные слова. И они тоже очень сильные. Но эти сильные слова изначально были словами войны. То есть, это слова, которые формируются, как посылы. Это посыл в смерть, выраженный разными сексуальными символами, которые мы хорошо знаем. В общем-то ничего страшного в обществе XXI века, что эти слова, которые некогда были посылами, оформляются как группа сильных слов. Но в 1990-е годы те же слова стали «хромать», потому что они стали «подворотными» словами, окологородским жаргоном. И их стали употреблять самые разные слои населения. Но, казалось бы, они сойдут на «нет», как сошли они в английском языке, а во французском они еще в XVIII веке потерялись. Они сходили на «нет», но существует определенное количество людей, которое воспринимает эти слова как первоначальные посылы, потому что у них в семье, в их окружении эти слова именно так и использовались. Пьяный папа бил маму несчастную и при этом орал - «выражался», как говорит русский народ. И это в голове будущего депутата застряло и он борется с этим явлением. Кроме того, есть огромное количество мата, который развит в тюрьмах. Но мат в культуре, в искусстве превратился в мат-игрушку. То есть это тоже у нас идет издавна, с XVIII века, от Баркова, когда матом играют. Кроме того, мат из мата-игрушки превратился в сильный лексикон любви: когда люди вступают в яркие сексуальные отношения, эти слова приобретают положительный характер. Но это разные функции мата. А те функции, которые видят депутаты - это традиционный, низкоклассовый уровень языка агрессии. Ну, вот они и высказались по нему и себя показали как люди, которые пришли с тех низов. Ничего плохого в низах нету, но они просто себя так выразили. Поэтому когда смотришь на это, получается, что они возрождают мат. Мат исчезал, уже практически его не было, он стерся. Уже слово «козел» было сильнее, чем некоторые матерные слова, обиднее. А они с этими запретами просто мат «погладили по головке». И мат возродился. Обратный эффект. Мне кажется, дураки.

Игорь Сычев: Многие говорят, что мы стоим на пороге войны. Мы, живя в Пскове, каждый день слышим, как наша дивизия учения проводит. Как стреляют, слышит весь город. И ощущения какие-то неприятные. Что вы чувствуете? Вы чувствуете, что мы все-таки на пороге войны?

Виктор Ерофеев: Да нет, мы уже перешли этот порог. У нас в прошлом году началась III мировая война. Только началась она такими очагами. Поленья-то сырые - никто воевать глобально не хочет, а вот локально хотят. «Сырые поленья» большой политики и «сухие поленья» мелкой политики. И вот эти поленья загорелись. Не дай Бог, столько народу уже погибло! Огромное количество. А война - это территория обмана, лжи. Потому что в войне правда никогда не побеждает. Поэтому эта III Мировая началась и ее необходимо остановить, потому что это может спалить весь мир. У меня в блоге есть статья, которая так и называется «Как начиналась III Мировая война». Я пишу, что она была написана в джунглях реки Нигер, потому что остальные все вымерли. Такое послесловие после войны. Мы живем в страшных обстоятельствах и, кстати говоря, очень недалеко от реальной и страшной войны. Есть партии мира в разных наших властных инстанциях и я думаю, что может быть все это остановится, но есть и общие неприятные тенденции одновременно. Мы никогда не были так близко к войне с 1945 года. Никогда.

Игорь Сычев: Умерла бабуля, которую обвинили в краже трех пачек масла в магазине. Почему не поднялась такая буча, как с каналом «Дождь», когда в общем-то не из-за чего было?

Виктор Ерофеев: Бучи, к сожалению, могут подниматься по разным очень болезненным поводам. Когда посадили Светлану Давыдову как шпионку украинскую, то поднялась буча огромная. Я на «Эхе Москвы» буквально в тот же день выступал. Просто ахнула просвященная часть общества. Что касается бабульки, то ужас заключается в том, что все уже привыкли, что иначе полиция поступать не может. Те события, которые случились в Казани, они постоянно вспыхивают. И уже, видимо, люди решили, что это и есть образ жизни полиции такой. Бабульку, конечно, жалко, но жалко всех тех, кого охраняет такая полиция. Всех жалко.

Игорь Сычев: Вы видите что-нибудь светлое в будущем нашей страны?

Виктор Ерофеев: Вижу, вот весна скоро будет, 8 Марта.

Игорь Сычев: То есть, нам осталось довольствоваться только природными красотами.

Виктор Ерофеев: Это немало. Но, прямо скажем, в политике у нас пока радостей особых нет. И не будем себя обманывать. Нам надо кардинально менять отношение к своей собственной стране, потому что мы решили вдруг, что она сама по себе и мы почему-то стремительно движемся в сторону Северной Кореи. Поэтому можно радоваться только 8-му Марта.

Игорь Сычев: Мы же знаем, что происходит в Северной Корее, как оттуда трудно убежать. И все хотят оттуда убежать.

Виктор Ерофеев: Я уже говорил сегодня на лекции: у нас очень слабая политическая культура. А когда она у нас могла возникнуть? У нас ни одно правительство за всю историю России не предлагало народу улучшить свою политическую культуру. Поэтому как веником бьют по мышке, она тут же помирает, так и тут - «веником телевизора» дать по голове.

Игорь Сычев: Предложить дешевую водку...

Виктор Ерофеев: Дешевая водка - это вообще какой-то бред. Видимо, она хуже будет, опять будут люди травиться. Чем дешевле, тем опаснее ее пить. Я абсолютно уверен в том, что ничего хорошего не выйдет, пока телевидение работает в системе пропаганды. Пропаганда только оболванивает. Любая пропаганда. Даже реклама, такая невинная коммерческая пропаганда, - и та оболванивает. Но не сравнить ее с политической пропагандой, которая просто убивает нравственную составляющую человека. Я не думаю, что это будет вечно. Я думаю, что, как показывает история России, каждое следующее правление оказывается противоположным предыдущему. Александр II противоположен Николаю I, Александр III - Александру II и так далее. Я думаю, если говорить о надежде, то скорее сформируется какой-то блок, который скорее будет голосовать за Южную Корею , а не за Северную. Но пока что мы не видим лидеров этого блока. По крайней мере, я имею ввиду узаконенных, тех, которых принимает нынешняя власть. Таких нету. Таких, которые где-то скрываются, конечно, мы их знаем. И Навальный яркая фигура, и Немцов, и Рыжков и такие, дай Бог, чтобы они были, но они же - подпольщики пока, большей частью.