Новости партнеров
Общество

Лови «Волну»

20.12.2015 10:07|ПсковКомментариев: 15

Рассмотрение эскизного проекта приспособления бывшей столовой «Волна» под гостиницу открыло новые горизонты в псковской  градостроительной политике. С одной стороны – классика жанра: инвестор вышел на объект без разрешения на строительство и других документов, требующих согласования с управлением градостроительной деятельности администрации Пскова. С другой стороны, на моей памяти еще никто при реконструкции объекта не надстраивал дополнительный объем, доказывая, что так оно и было – вот и справка из БТИ.

Понятно, что приспособление бывшей столовой (пусть и такой знаменитой как «Волна») под гостиницу вряд ли удостоилось бы внимания научно-методического совета при Государственном комитете Псковской области по охране объектов культурного наследия. Но уж больно место расположения у нее богатое. Не просто доходное (хотя и не без этого), а духовно богатое: рядом крепостная стена, древнее подворье Псково-Печерского монастыря с храмом во имя иконы Божьей Матери «Одигитрия» и надвратным корпусом авторства Владимира Назимова, храм Николы со Усохи, здание бывшей духовной семинарии (корпус ПсковГУ на улице Советской). Председатель псковского отделения Всероссийского общества охраны памятников Ирина Голубева позже напомнила, что не даром архитектор и реставратор Борис Скобельцын называл стихийно сложившийся скверик «на задворках» той же «Волны» площадью псковских зодчих. Поэтому представитель заказчика проекта Дмитрий Плященко напрасно думал, что совет должен обсудить исключительно эскизный проект приспособления, а не целый комплекс вопросов, в том числе юридических.

«Да, мы нарушили законодательство»

Впрочем, докладчиком по вопросу был не заказчик работ, а автор проекта – архитектор Наталья Ерастова. И слушать ее было даже приятно: на дворе жесточайший кризис, а в Пскове, возможно, уже в следующем году будет новая гостиница – на 34 номера, при максимальной загрузке способная вместить до ста гостей. На первом этаже гостиницы предусмотрены номера для маломобильных граждан. А в пристройке расположится заведение общественного питания, доступное для всех псковичей, не только для проживающих. Кровля плоская, на фасаде – декоративные пилястры интенсивно желтого цвета, которые, по мнению автора, задают четкий ритм фасада.  Кровля, как сказала Наталья Ерастова, «эксплуатируемая» - видимо, ее можно будет использовать как террасу. Впрочем, скоро узнаем, стройка-то активно продвигается. И по ходу этого строительства у «Волны» вырос новый этаж. Но развертка с улицы Профсоюзной должна была убедить совет, что надвратный корпус подворья Печерского монастыря (единственный пример работы архитектора В. Назимова в Пскове) вследствие появления нового объема у «Волны» не будет скрыт более, чем был скрыт до сих пор.

Заметим, что молодой архитектор Наталья Ерастова применила практически весь привычный набор приемов, которые идут в ход, если речь идет о превышении предельных высотных параметров. Она совершенно справедливо указала, что рядом областная библиотека, еще более высокая (и с точки зрения архитектуры ни в чем не уступающая бывшей столовой). Представила другие точки обзора, с которых было очевидно, что внезапно возникший объем практически «не работает» - во всяком случае, против памятников. Не были представлены лишь те точки обзора, о которых потом напомнили члены Совета – например, с Ольгинского моста, откуда отчетливо видно, как новый этаж «нависает» над вроде бы отдаленной от «Волны»  крепостной стеной.

После презентации на какой-то момент даже воцарилось молчание. Потом архитектор Владимир Шуляковский осторожно поинтересовался: а с чем всё-таки совет имеет дело? Это реконструкция или капремонт? Или что? Вопрос был не праздный: новое строительство в этой зоне разрешено (при определенных ограничениях, конечно), а вот реконструкция зданий должна вестись в их изначальных объемах.

Автор проекта, заметно смутившись, ответила: «В проекте заявлено приспособление, юридические моменты не в моей компетенции». И тут ей на помощь пришел заказчик.

Дмитрий Плященко, который только что рукой не отмахивался от такого странного интереса членов совета: «Мы сейчас рассматриваем эскизный проект, а законностью пусть занимается прокуратора. Да, мы нарушили законодательство, мы понесем административное наказание, а дальше будем выстраивать в законном порядке свои отношения, чтобы узаконить все существующие переделки». Цитирую почти дословно, потому что оно того стоит. Даже странно, что псковские застройщики раньше не додумались до такой простой штуки, как заплатить штраф и сделать по-своему, а не по закону. И не надо было бы утруждать себя какими-то обоснованиями своих запредельных желаний, добиваться положительных экспертиз на уровне Министерства культуры, собирать подписи горожан за то, что «город должен развиваться», приходить на общественные слушания с мощной группой поддержки…

«Потрясающе», - отреагировали на заявление заказчика члены совета. Некоторые зааплодировали. «Можно подумать у вас, у нас у всех не было аналогичных случаев, давайте корректно относится к коллегам по цеху», - занервничала заместитель председателя комитета Надежда Волова. Да были, конечно, такие случаи и в нашем полку, но не было такой… Хочется написать слово «наглости», но оно годится лишь для авторской колонки, а для статьи подойдет «наивность».

«Мы в Российской Федерации живем по документам»

А члены совета тем временем ставили следующий животрепещущий вопрос (так, правда, и не услышав четко – чем занимается на объекте заказчик: реконструкцией, приспособлением?) Архитектор Лариса Нуколова интересовалась, как всё же у авторов проекта получился третий этаж? «У меня есть чертежи типового проекта столовой «Волна», где очень четко видно в объемах, что никакого третьего этажа там нет, а есть так называемый световой фонарь. Это помещение, надстроенное над кровлей по периметру, которое имеет световые проемы, предназначенные для освещения производственного помещения кухни. Там нет перекрытия, там нет никаких помещений», - пояснила она. В ответ заказчик рассказал почти притчу: «В детстве меня назвали Димитрий вместо Дмитрий. А когда я пришел в загс своих детей регистрировать, они все стали Дмитриевичами. Но когда дети получали паспорт, пришлось переделывать все отчества, чтобы они вступили в случае чего в наследство». Члены совета слушали почти заворожено – к чему же эта лирика? А оказалось вот к чему: «Я был в БТИ, я был в Госархиве, искал эту ситуацию, и нашел, что в техническом паспорте, датированном 1964 годом, четко написано, что здание трехэтажное. Я, извините, не архитектор, я больше к юридическим вопросам имею отношение. Я в теории с вами, может быть, и согласен, но есть документ, и мы в Российской Федерации живем по документам». Тут, кстати, захотелось Димитрию поаплодировать еще раз: именно так мы в Российской Федерации и живем. А чертежи, которые все эти годы хранились в «Псковгражданпроекте» (именно эта организация разработала типовой проект «Волны»), откуда их и принесла Лариса Нуколова, это не документ?

Ирина Голубева поинтересовалась: «Если реконструкция с превышением параметров запрещена, то что же тут вообще обсуждать? Здесь же и превышение параметров, и нарушение силуэта. Как можно обсуждать проект, если он в себе несет нарушение?» Председатель комитета Елена Яковлева обратила внимание коллег, что «документ из БТИ» не так безобиден: «Речь идет о том, что считать предельно высотным параметром этого здания. Вопрос не такой однозначный, у этого здания высотные параметры были, и они не превышены. Высотный параметр, отраженный в документах БТИ, можно считать предельным или нет?»

Лариса Нуколова еще раз подчеркнула (в первую очередь, для заказчика), что реализованный на улице Профсоюзной проект хранился в архиве «Псковгражданпроекта», там есть вся вся документация: архитектурная, градостроительная, на водопровод, канализацию, электрику. И на всех планах никакого третьего этажа, конечно, нет. О чем думали сотрудники БТИ, когда производили оформление документов – сказать трудно. Может, цокольный этаж посчитали в объеме. Может, просто не разобрались в технических терминах.

«Вот мой господин»

Если судить по воспоминаниям архитектора Владимира Васильева, такие подозрения имеют основания: «Мне посчастливилось работать в БТИ сразу после окончания средней школы, тогда в 1978 году там не было ни одного специалиста, там работали жены офицеров, которые не могли найти другую работу. Требовать от них знания терминов было просто бесполезно: что понимали, то писали».

Кстати, сам проект архитектора Васильева не смутил: крепкая курсовая работа, для техникума – так даже на пятерку. Ее бы в другом месте реализовать… «На мой субъективный взгляд, автор допустил два лукавства: на развертке надо было хотя бы показать штрихами силуэт прежнего здания в его высотных отметках, и тогда все вопросы были бы сняты. Второе лукавство: из всех актуальных видовых точек этого здания не была взята самая главная: в створе улицы Профсоюзной на другом берегу. Эта точка и показала бы все издержки», - продолжил архитектор. Ну и, конечно, удручает появление пристройки на месте летней веранды. Тут Владимир Васильев увлекся и перешел к предложениям: «Все эти фото, которые показывают: видите, а крыша-то архиерейского дома еще видна, а купол-то Одигитрии еще виден. Что же вам, гадам, нужно еще? Но мы-то сейчас видим единственное творение Владимира Леонидовича Назимова в Пскове – прекрасный надвратный корпус. Поэтому я бы взял грех на душу, и разрешил бы надстраивать третий этаж, но не это загораживающее, боком вылезающее сооружение… Кстати, очень неудачно приплюснутое к основному зданию. А еще бы пошел на другой  грех: существовала улочка красивая к надвратному корпусу, вот если бы воссоздать хотя бы намек на эту улочку. И пусть гостиница с этими пилонами будет как лакей в ливрее, который, почтительно склоняясь, будет говорить: «Вот мой господин, вот туда, пожалуйста, идите, господа туристы».

О лукавстве при появлении третьего этажа, который «по документам был», говорили и архитекторы Станислав Битный, Галина Тютюнникова, Андрей Михайлов. И почти все они, включая Ларису Нуколову, увлекались перспективой работы в этом уголке Пскова, предлагали свои идеи по улучшению проекта и формированию окружающего пространства. Владимир Шуляковский в очередной раз пожалел, что практически не проводятся в Пскове конкурсы проектов: «Был бы конкурс, сколько бы мы идей получили? И хороший архитектор Наташа Ерастова там приняла бы участие, жюри выдало бы результат. И мы не обсуждали бы так скорбно этот проект задним числом».

В поддержку проекта не было сказано ни одного слова. Формально его отправили на доработку. Но судя по тому, с каким настроением из зала вышел представитель заказчика, дорабатывать его будут в судах путем узаконивания.

 Еще и поддержку со стороны администрации области получит: туристический кластер «Псковский» оказался не настолько богат сервисом, чтобы в тяжкую годину «вынимать» из него еще и эту гостиницу с уникальной судьбой. И не для того там быстренько и без разрешения на строительство (это подтвердил даже главный архитектор Пскова Сергей Кондратьев, а он редко такое вслух говорит) возвели третий этаж, чтобы снести его во имя добра и красоты, прислушавшись к мнению профессионального сообщества.

Елена Ширяева

Карикатура Алексея Меринова, "Московский комсомолец"

ПЛН в телеграм
 

 
опрос
Необходимо ли упростить выдачу оружия в России?
В опросе приняло участие 257 человек
Лента новостей