Про вампиров и людей

В Псковском театре драмы показали «Смерть Тарелкина» в формате «18+».

Открывается борт металлического контейнера, и мы проваливаемся в какие-то жуткие интерьеры не то балабановского «Брата», не то макгиганского «The Acid House», и персонажей, насколько реальных (даже «гипер»), настолько же и галлюциногенных: в гроб с фальшивым мертвецом, чертов маскарад, голые сиськи навыкат - весь этот грёбаный сатанизм. Похоже, со «Смертью Тарелкина» Александра Сухово-Кобылина на псковской сцене произошла та же штука, что и в Суворинском театре Санкт-Петербурга 120 лет назад: «Редко с какой драмы зритель уходил с таким тяжелым чувством, как с этой комедии-шутки», – написал после премьеры спектакля в сентябре 1900 года знаменитый театральный обозреватель Влас Дорошевич. Псковским зрителям, по моим наблюдениям, тоже было не до смеха: если «Смерть Тарелкина» и «комедия», то в Дантовском смысле, а если и «шутка», то злая.

Режиссер Хуго Эрикссен и художник Ютта Роттэ перенесли действие пьесы в «лихие 90-ые», точнее, в некое мифологическое пространство с некоторыми приметами 90-х: магнитолой на холодильнике, огромной «мобилой», кожаными куртками и плащами, расчетами в «у.е», портретом президента Ельцина на стене милицейского околотка, хитами Шуры и группы «Технология», звучащими по радио… Вроде, всё. С тем же успехом мрачный анекдот, придуманный Сухово-Кобылиным, мог быть разыгран в декорациях нового столетия. Достаточно поменять портрет на стене. А кредиторов, от которых необходимо скрыться Тарелкину, и сегодня хватает.

Дело, само собой, не в приметах, не в быте и не в коллизии «маленького человека», которого на полном серьезе вдруг объявляют «оборотнем» и «вампиром», выбивая из него фантастические признания при помощи бутылки из-под шампанского. И не в том, что за полтора века методы следствия, построенные на шантаже и насилии, почти не изменились. И даже не в том, что при желании из гротеска Сухово-Кобылина легко извлекается жутковатое прозрение о «перверсивной», «оборотнической» природе страны и ее жителей (все мы, мол, немного «оборотни»).

Да, все это страшно, жестко и, увы, неново. На то Сухово-Кобылин и сатирик, чтобы проговаривать и демонстрировать неприятные вещи. Трагедия в том, что ничего со всем этим невозможно поделать. Зло торжествует и в пьесе Сухово-Кобылина, и в адаптации Хуго Эрикссена, только у Эрикссена всё выглядит еще более отвратительно и безнадежно. За всей бытовухой маячит зловещий инфернальный план, то самое Дантовское измерение. И здесь спектакль Псковского театра довольно далеко «отскочил» от пьесы. В финальной сцене этот самый Ад прямо является зрителю в виде печной заслонки и огня, отсылая зрителя к фильму Ларса фон Триера «Дом, который построил Джек».

Все главные герои, а их трое, - конечно, «демоны», бесы: бухгалтер Тарелкин (Денис Кугай), генерал Варравин (Андрей Кузин), участковый и следователь Расплюев (Максим Плеханов) играют в забаву под русским народным названием «Бандит у бандита дубинку украл». Вопрос только в том, кто из них главней, кто самый главный «демон»?

У Сухово-Кобылина подлинным, в отличие от ряженых Варравина и Тарелкина, «вервольфом» выступал именно хам и плут Расплюев; неслучайно постановка «Смерти Тарелкина» в редакции Суворинского театра в 1900-м году называлась «Расплюевские веселые дни». «Оборотень в погонах» Расплюев ради званий и цацек готов арестовать чуть ли не всю Россию (в спектакле Эрикссена он наводит видеокамеру в зал и «выхватывает» на проекционный экран лица зрителей - потенциальных «арестантов», по-моему, великолепная находка режиссера).

Но в псковском спектакле главную партию играет вовсе не Расплюев, который лишь игрушка в чужих руках, а именно всесильный и всепроникающий Варравин, который пришел к Тарелкину за «интимнейшей перепиской», и мы сразу понимаем, что у Тарелкина против Варравина – никаких шансов. За Варравиным - могущественная корпорация из трех букв и вся Россия. Так уж устроена эта божественная иерархия. С кем переписывался Варравин?

Я вот предполагаю, что с Богом. Тогда кто он сам? Тарелкин, маленький, тщеславный человечек, проник в какую-то тайну, которую не должен был узнать. И поэтому, генерал Варравин не знает пощады, а Тарелкин обречен. Не знал, на кого или что покусился. И присутствует во всем этом некий метафизический отсвет. На самом деле мы видим вовсе не фарс и не пародию на криминальное кино условных 90-х, а настоящую мистерию, цепляющую «последние вопросы» в духе героев Достоевского: «Кто такой Дьявол? И кто такой Бог? И в каких они состоят отношениях? И что нам, смертным, остается делать между ними?».

Несколько слов о том, как спектакль сделан, а сделан он, в техническом отношении, по-моему, виртуозно. В «Смерти Тарелкина» Эрикссена использован тот же прием, что и в «Ревизоре» Шерешевского, то есть мы одновременно смотрим и спектакль на сцене, и как бы фильм. При этом получаемое на экране кино самоценно: настолько ловко и продуманно актеры обращаются с камерой, играют с изображением, выдавая зрителю то будто рандомную, то символическую деталь: бутылку водки на крышке гроба, черную перчатку или собственную разверстую пасть. Я постоянно ловил себя на мысли, что из фрагментов видео можно легко смонтировать артхаусный шедевр. А фрагмент с пьяными танцами Расплюева и Оха так просто гениален! В нескольких секундах – и дикое торжество, и мгновенное раскаянье нагрянувшего хама. За каждой гримасой – бездна пространства.

Съемка определяет существование актеров в спектакле: минимум театральных эффектов; мы будто присутствуем внутри череды  эпизодов из жизни наших соседей: вот они зачем-то инсценируют похороны, вот устраивают поминки с мордобоем, вот начинается допрос свидетелей: хабалка, депутат, бизнесмен, рабочий класс; все люди будто шли по улице мимо здания театра с рынка, случайно зашли не в ту дверь и оказались на сцене.

И жутко, и пугающе достоверно. И обжигает лицо от жара Адовой печки.

Александр Донецкий

Режиссер - Хуго Эрикссен

Художник-постановщик - Ютта Роттэ

Роли исполняют:

Тарелкин, он же Копылов - Денис Кугай

Максим Варравин, он же капитан Полутатаринов - Андрей Кузин

Антиох Ох - Виктор Яковлев

Иван Расплюев - Максим Плеханов

Попугайчиков - Сергей Попков , Заслуженный артист России

Чванкин - Александр Овчаренко

Доктор, дворник Пахомов - Камиль Хардин

Людмила Брандахлыстова - Валентина Банакова

Мавруша - Ангелина Курганская

Рядовые - Камиль Хардин, Роман Сердюков