Мечеть и Ваенга
Никогда не любила Елену Ваенгу, если мягко выразиться, так что теперь, когда интернет разносит ее за пост про «мичеть» и Pussy Riot, не могу отделаться от тени мстительного злорадства. Хотя само по себе ее выступление – поржать и забыть. Достойны внимания не безграмотность и шовинизм модной православной певицы, а ответ, который она неожиданно получила от вологодского имама. Ответ, конечно, предназначался не ей, а Владимиру Путину, который высказался в том духе через несколько дней. Слова президента, в отличие от той же Ваенги, проигнорировать уже сложно.
«Или бы поехали на Кавказ - далеко ехать не надо, зашли, осквернили бы какую-нибудь святыню мусульманскую, мы бы даже не успели взять их под охрану», - сказал Путин журналистом перед вылетом из Лондона. «А вы знаете почему эти козы не пошли в мичеть или в синагогу(? особенно в мичеть??????? Да потому что если бы они туда влезли то они бы до суда не "дошли" им бы братья мусульмане враз показали "христианское прощение"((((((((((( кишка тонка в мичеть нос сунуть.........а кнам "милости просим"(((((((7 лет много? ничего авось мозг наместо встанет((((((((им на зоне покажут "пуси"((((((((меня аж трясет», - письменно высказалась Ваенга.
Это же вообще в какой-то момент стало общим местом: отсылать девочек в балаклавах в мечеть, или «мичеть», дескать, вот тогда бы они – да и вы все – увидели бы, что такое настоящая жестокость. И мы увидели – Наиль Мустафин, имам вологодской Соборной мечети показал нам наглядно.
«Все почему-то адресуют Pussy Riot в мечеть. Ничего бы им в мечети не сделали, отпустили бы с Богом! Это нас обязывает сделать Сунна нашего Пророка», - написал он в твиттере. И ту же мысль расшифровал в интервью «Русской службе новостей»: «Мы опираемся на нашу религию. На тот базис, который был нам передан. У нас есть священный Хадис. Там был случай, что человек прямо в мечети помочился. Какой-то пастух, бедуин. Люди бросились на него, хотели его убить. Но Пророк сказал, чтоб его оставили. И потом мягко объяснил ему, что в храме так поступать не стоит. Надо поступать, как учит религия. Ни одна религия не учит, что нужно отомстить».
Все эти люди, когда кивали в сторону мечети, на самом деле имели в виду только одно: нет, мы не плохие. Мы не жестокие, и не кровожадные, это вы еще кровожадных не видели! Вон, сходите-ка, посмотрите – в мечеть.
Произнося эти слова – «а попробовали бы они в мечети выступить, или в синагоге!» - говорящий уверен, что реакция мечети или синагоги была бы куда круче, жестче и суровее, чем в ХХС, а значит, то, что происходит с Pussy Riot – это совсем не жестокость и не репрессии, «и нечего так орать». Говоря «мы не жестокие», они признают, что «жестоким» быть плохо. Или, точнее, не нормально. Поскольку представление о норме возникает исключительно в сравнении, достаточно представить того, кто заведомо еще хуже, чтобы самому мгновенно показаться куда приличнее. В данном случае стереотип о жестоком исламе крайне необходим, чтобы оттенить остатки благолепия РПЦ.
Отсылая Pussy Riot «выступить в мечеть», православный активист подсознательно имеет в виду, что другие (в данном случае, люди другой веры) хуже, злее, чем он. То есть он лучше, потому что другие в аналогичной ситуации поступят еще хуже, и ему это «доподлинно известно». Так что, он сам – даже хороший, на таком-то фоне. И вдруг оказывается, что нет. Нет, говорит имам Мустафин, мы не будем поступать еще хуже. Мы не стали бы поступать даже так плохо, как вы.
Один-единственный комментарий, пусть частный, пусть одинокий, все расставляет по своим местам. Из запредельных сфер, где ведутся священные войны, имам Мустафин вернул нас на бренную землю. А здесь все проще – хулиганство, эпатажные арт-акции, фанатизм, а также банальная, мелочная и бездумная мстительность.
Светлана Прокопьева (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом)
