Тяжелый год Андрея Турчака. Часть 2

Псковская Лента Новостей завершает публикацию обзорного материала, посвященного вызовам и угрозам, с которыми в 2015 году столкнулся губернатор Псковской области Андрей Турчак. Напомним, в первой части статьи были кратко рассмотрены проблемы, возникшие перед региональной администрацией в связи с влиянием финансово-экономического кризиса. Речь шла прежде всего о трудностях при наполнении доходной части бюджета и, как следствие, сокращении расходов на инфраструктурные проекты и социальную политику. Все это в комплексе с реализованным планом оптимизации бюджетной сферы не могло не отразиться на социально-экономическом самочувствии населения и отношении граждан к руководству региона. Более подробно автор публикации остановился на медийно-политических неприятностях Андрея Турчака, связанных с мощным информационным скандалом - тем самым, что был вызван реанимацией так называемого «дела Кашина».

«Молодогвардейцы» и «креаклы»

Для тех, кто внимательно следит за российской политикой, не секрет, что выдвиженцы из прокремлевских движений всегда вызывали изжогу у либеральной общественности и многих федеральных СМИ. При этом даже государственные и провластные медиа не особо подлюбливали политиков, так или иначе связанных с движением «Наши», «Молодой гвардией» и прочими объединениями «идущих вместе». Неудивительно, что назначение губернатором Псковской области в 2009 году 33-летнего Андрея Турчака, известного до того прежде всего тем, что он возглавлял «Молодую гвардию» ЕР, вызвало очередной приступ раздражения российской либеральной общественности и ориентированного на нее журналистского сообщества. При этом личность нового руководителя региона, его профессиональные и человеческие качества, кажется, никто в этой среде особо не оценивал. Значительно важнее были два пункта: дружба отца свежеиспеченного губернатора – Анатолия Турчака с Владимиром Путиным и участие самого кремлевского назначенца в создании и руководстве «Молодой гвардии». После этого на нем определенные круги, образно говоря, поставили большой жирный крест. То есть псковского губернатора, как бы он ни старался выглядеть прогрессивным, открытым и коммуникабельным в отношениях с федеральными СМИ и вести себя не как «ретроград и охранитель», российский «креативный класс» (или, как модно говорить, «креаклы») давно записали в свои идеологические оппоненты и принципиальные противники. Однако до «дела Кашина» это был лишь бэкгаунд, а вот после того, как в публичное пространство оказались вброшены громкие и пока мало чем подтвержденные обвинения, псковский губернатор превратился для либеральной публики в абсолютно неприемлемую, знаковую, можно сказать, символическую персону, объект для постоянных атак. Для этой среды Андрей Турчак стал воплощением путинского режима, представителем той самой генерации политической элиты, которая абсолютно антагонистична чаяниям «креаклов». Журналисты, блогеры, писатели, общественные деятели, правозащитники постоянно упоминают имя псковского губернатора чуть ли не как нарицательное. Неудивительно, что либеральные политики — такие, как Сергей Митрохин, Алексей Навальный, Владимир Рыжков - жестко негативно высказываются в его адрес, поэт Дмитрий Быков упоминает чиновника из провинции в своих стихах, публицисты Юлия Латынина и Виктор Шендерович уделяют ему немало внимания в своих программах… Список может быть продолжен.

Пикетчица с плакатом «Турчака в отставку» перед зданием областной администрации. Псков, сентябрь 2015 года

В этом плане даже более интересно не столько политическое сообщество, сколько культурная среда, так как псковский губернатор неоднократно демонстрировал стремление получить паблисити у творческих личностей из столиц. Так получилось, что запланированный задолго до описываемых событий «культмегапроект» - фестиваль Сергея Довлатова «Заповедник» («Довлатовфест») совпал по времени с наиболее напряженным моментом кашинского скандала. Неудивительно, что некоторые культуртрегеры отказались приезжать в Псков, а те, кто все-таки приехали, как, например, кинорежиссер Алексей Герман-младший, делали недвусмысленные заявления (дескать, они приехали на фестиваль Довлатова, а не к Турчаку) и вообще пытались продемонстрировать свои симпатии к пострадавшему журналисту и дистанцироваться от одного из организаторов фестиваля. Были и прямые призывы бойкотировать «Заповедник», а также обсуждение резонансной темы представителями либеральной среды на своих страницах в социальных сетях. Наиболее показательным в этом отношении выглядел отказ в приезде руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаила Сеславинского, известного своими связями в либеральной тусовке. Его приезд был загодя проанонсирован: глава Роспечати должен был читать лекцию. Однако не приехал. При этом вначале пресс-служба федерального агентства обосновала его отказ «делом Кашина», а потом, когда чиновника, очевидно, «одернули», сам Сеславинский объяснил, что он не приехал, так как просто находится в отпуске.

В этот период было весьма занимательно наблюдать за тем, как происходит сращивание традиционных медиа и социальных сетей и как в результате формируется общественное мнение. Посты в соцсетях превращались в новости ведущих информационных агентств и тут же тысячами расходились в новых постах в соцсетях и обрастали комментариями. Бывшему «молодогвардейцу» припомнили, кажется, все, что только можно, и в течении нескольких недель персона Андрея Турчака была одной из самых обсуждаемых, новости с его именем то и дело попадали в топ Яндекса, а в Фейсбуке, ЖЖ и Твиттере звучала какофония мнений, оценок и приговоров. И ведь что интересно, чуть только в интернете появились первые заявления-вбросы, как тут же произошла поляризация политического пространства, пишущая и читающая публика встала по разные стороны баррикад. Никаких полутонов: либо черное, либо белое. Либеральная тусовка, для которой как уже было сказано, «молодогвардеец» Турчак - давно «исчадие ада», естественно, тут же безоговорочно поверила Кашину и вываленному им компромату, нисколько не сомневаясь, кто «заказал» журналиста и вообще «кто есть ху». А круг патриотов-консерваторов, сторонников власти, сразу отреагировал зеркально, определив Турчака как жертву провокации «либерастов», а само дело назвав фальсификацией. Да и вообще - «кто бы ни «вломил» не фильтрующему базар журналюге - молодец, правильно сделал», есть и такое мнение.

Олег Кашин вскоре после нападения на него неизвестных. 2010 год

Публичный процесс, в центре которого находился псковский губернатор, в течении второй половины 2015 года проходил красной нитью через российскую общественно-политическую публицистику. Впервые для всей страны «регион 60» оказался площадкой борьбы между сторонниками правящего режима и демократической оппозицией - причем, не только немногочисленными местными деятелями, но едва ли не всеми несистемными оппозиционерами России и поддерживающей их творческой интеллигенцией. Образно говоря, под шелест падающих листьев Псковщина превратилась на время в «Болотную площадь» (если понимать под последней, местом проведения акций «За честные выборы» в Москве в 2011-2012 гг. - символ единения несистемной оппозиции).

В противостояние Турчака и «креаклов» на фоне «страстей по Олегу Кашина» подлило масла в огонь «дело Шлосберга (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом) », случившееся как раз в самый апогей медийного внимания к руководству Псковской области. Напомню, что в конце сентября коллеги лишили депутата-яблочника Льва Шлосберга мандата после того, как в Собрание обратился прокурор Сергей Белов. «Око государево» обращало внимание на тот факт, что региональный парламентарий нарушил установленные для депутатов ограничения, а именно, работая на профессиональной основе (читай - получая деньги), яблочник представлял в суде автономную некоммерческую организацию «Центр социального проектирования «Возрождение», отнесенную Минюстом к «иностранным агентам». Лев Шлосберг, которого парламентское большинство частенько именовало «человеком-фракцией», долгое время являлся одним из главных «раздражителей» псковской партии власти. При этом реальной политической угрозы для нее, по мнению многих наблюдателей, господин Шлосберг никогда не представлял, однако сильно нервировал самим фактом своего присутствия в региональном парламенте и вообще в псковской публичной политике. Те, кто следит за псковской политисторией, наверняка в курсе, что именно политическим менеджерам губернаторской команды Лев Шлосберг был во многом обязан и своим депутатским статусом, и своей последующей всероссийской славой «несгибаемого борца с режимом». Мои коллеги в своих политобзорах уже неоднократно высказывали мнение, что тактика выстраивания отношений Андрея Турчака с господином Шлосбергом была изначально ошибочной и непоследовательной. То есть вначале с ним носились как «с писаной торбой», всячески заигрывали, звали на работу, включали в разного рода советы, давали эксклюзивные материалы его газете, по сути дела способствовали избранию оппозиционера в Собрание, короче говоря, обеспечили ему «зеленую улицу» по всем направлениям. А потом, когда поняли ошибочность своих расчетов, стали «выкуривать» яблочника «как барсука из норы», устраивать публичные порки на сессиях, называть «пятой колонной», «врагом народа», «госдеповским наймитом», что и возвело господина Шлосберга на вершину либерального Олимпа. Умение чиновников администрации области с усердием, достойным лучшего применения, наступать на одни и те же грабли привело к тому, что буквально за несколько лет мало кому известный в масштабах страны активист-общественник из провинции «сделался» политиком федерального масштаба, пусть и в достаточно узком сегменте общественно-политического спектра. Стремительный рост популярности Шлосберга в российской либеральной среде и постоянное его присутствие в федеральных медиа уже породили шутку о том, что «еще немного - и о трех псковских губернаторах будут вспоминать только как о мелких политиканах «эпохи Шлосберга», а также «теорию заговора», согласно которой «новоиспеченная звезда российской демократии» является чьим-то политическим проектом (чуть ли не администрации президента), специально раскрученным медиа. По этой версии, Кремль должен периодически подкидывать российскому обществу «новый образ врага» и тем самым дискредитировать демократическую оппозицию.

Однако представляется, что подобные гипотезы имеют малого общего с реальным положением дел, а своим «взлетом» господин Шлосберг обязан в равной степени как собственной позиции и способностям работать со СМИ и социальными сетями, так и глупым реагированием на его политические выступления со стороны оппонентов, многократно усиливающих резонанс попытками «заткнуть» яблочника. Насколько мне известно, этот факт, в котором некоторым очень не хочется признаваться, сильно не нравится кураторам псковской региональной политики, видимо, поэтому в стенах «Желтого дома» весь 2015 год продолжало звучать: «Карфаген должен быть разрушен». Сам Лев Шлосберг на роль Марка Порция Катона Старшего определил вице-губернатора Максима Жаворонкова, якобы подготовившего операцию по «выкорчевыванию сорняка» из грядки регионального парламента.

«Вижу цель, верю в себя, не замечаю препятствий». «Чародей»  из Дома Советов, вице-губернатор Максим Жаворонков 

Руководство областного Собрания в лице спикера Александра Котова неоднократно публично заявляло, что депутаты действовали в рамках закона в ответ на обращение прокурора Псковской области Сергея Белова. Однако досталось за операцию по лишению яблочника мандата больше всего Андрею Турчаку, которого в ряде СМИ прямо обвиняли в «политической мести». Так или иначе, но в октябре 2015-го, то есть как раз в разгар «истерики» в соцсетях и медиа на тему Турчак-Кашин, активно поддерживающий последнего господин Шлосберг был подвергнут сначала обструкции, а затем и остракизму. И все это под видеокамеры и микрофоны федеральных средств массовой информации.

И ведь нетрудно было догадаться, что процесс изгнания единственного депутата-яблочника, снискавшего к себе симпатии в оппозиционной медийно-политической тусовке, привлечет к себе внимание СМИ и разного рода политиков и блогеров, которым терять нечего, а тут есть лишний шанс засветиться. Конечно, следует признать, что выступление приезжих коллег господина Шлосберга по демократическому лагерю, депутатов Госдумы и законодательного Собрания Санкт-Петербурга, было, мягко говоря, неудачным и лишь отрицательно сказалось на результатах голосования. Но я говорю о внешнем медийном эффекте, а ведь на сессии областного Собрания впервые аккредитовалось 19 федеральных СМИ, после чего в большинстве из них вышли негативные материалы о псковской областной власти.

Лев Шлосберг в окружении представителей федеральных СМИ и политиков-оппозиционеров. Поддержать яблочника в день лишения его мандата приехал даже председатель партии «Яблоко» Сергей Митрохин

Как неоднократно отмечали я и мои коллеги, зачем надо было изгонять оппозиционера из местного парламента - тем более в этот период, до конца не совсем понятно. Ведь было абсолютно прогнозируемо, что недоброжелатели Андрея Турчака из федеральной либеральной тусовки сразу попытаются использовать новый информационный повод, связав его с прежними: во-первых, проведут параллель между историей с нападением на Кашина и инцидентом с избиением Шлосберга в 2014 году, когда последний был оппонентом губернатора на выборах; во-вторых, сделают акцент на том, что именно газета Шлосберга активно раскручивала всю эту скандальную историю вокруг холдинга «Ленинец»; в-третьих, объявят изгнание из депутатов политической местью за то, что Шлосберг был одним из тех, кто подал иск в Верховный суд, оспаривая указ самого Владимира Путина о засекречивании потерь Минобороны в мирное время; наконец, припомнят все прежние столкновения между яблочником и властью, включая «Закон Димы Яковлева», захоронения псковских десантников, якобы погибших в Донбассе, борьбу против оптимизации соцсферы и прочее. Так и произошло.

Почему же команда Андрея Турчака пошла на жесткие меры и все же решила довести дело до конца, несмотря на прогнозируемый негативный медийный фон? Этому есть несколько объяснений. Начиная с того, что отправка Шлосберга «на Колыму» (очевидно, что старт процессу давался еще летом) явно была согласована с администрацией президента, хотя бы на уровне «делайте, если считаете нужным». И когда она случайно совпала с «делом Кашина», отступать было нельзя, установленные законом сроки прошли бы - надо было завершать движение, несмотря на возможные информационные пробоины и имиджевые потери. Кроме того, в областных коридорах власти могли в очередной раз недооценить способности Льва Шлосберга устраивать информационный кипеж и вообще работать с масс-медиа. Да и приезд либеральной публики, надо думать, нашу власть особо не испугал. Наоборот, по заявлениям депутатов и чиновников, то, что «гастролеры выступили на сессии, - хорошо, они показали свое лицо, а здоровые силы консолидировались. А на то, что там где-то что-то пишут, плевать».

Наконец, третья версия. Согласно ей, нарочито показательное изгнание Шлосберга со стороны руководства Псковской области было продуманной акцией, ориентированной на определенные политические круги в федеральной власти с целью продемонстрировать свою абсолютную лояльность режиму. Иначе говоря, это был своего рода акт верноподданнической присяги в том, что в Пскове «пятую колонну жгли, жжем и будем жечь», что у нас тут у власти сплошь последовательные «борцы с врагами народа». Мол, может, и есть у нас косяки в хозяйстве, но всякую крамолу и любого, покусившегося на самого ВВП, выкорчевываем смело, без чистоплюйства. Отсюда и многих удивившая риторика народных избранников на сессии - можно ведь было просто по-тихому «слить» оппонента на основании «буквы закона», но вместо этого было устроено показательное судилище по полной программе, с обвинениями в том, что он «рупор Госдепа». При этом Шлосберг, заручившийся на сессии поддержкой группы политиков - раздражителей Кремля, сыграл только на руку губернаторской команде. Исходя из этой версии, все было сделано преднамеренно, для Андрея Турчака в сложное для него время репутационные потери в либеральных СМИ оказались не так важны в сравнении с демонстрацией полной приверженности режиму.

В течение года Андрей Турчак не раз показательно расписывался в полной поддержке кремлевских инициатив. На фото: митинг по случаю первой годовщины присоединения Крыма

Не все коту масленица

Подводя итоги «тяжелого года» Андрея Турчака, необходимо отметить еще один немаловажный аспект. С момента его назначения исполняющим обязанности губернатора Псковской области в феврале 2009-го, у наблюдателей стало общим местом говорить о том, что командировка в «регион 60» для молодого перспективного управленца, происходящего из известной петербургской семьи, имеющего связи на самом высоком уровне в Москве и обладающего, по определению экс-полпреда президента РФ на Северо-Западе Ильи Клебанова, «федеральной проходимостью» - это очередной этап в карьере, своего рода трамплин перед назначением на высокий пост в столице. Дескать, если (точнее все-таки - когда) Турчак покажет себя, продемонстрирует результат работы - его тотчас заберут в правительство или куда еще, в общем найдут достойное место в строю. Соответственно, деятельность кремлевского назначенца в Пскове неизменно оценивались экспертами не только сама по себе или в сравнении с итогами работы предшественников, но и в контексте прогнозируемого скачка наверх: не пришло ли время? Одни факты — например, начало реализации амбициозных проектов вроде создания особой экономической зоны «Моглино» или проведение в регионе масштабных мероприятий в области культуры - истолковывались как плюс для молодого менеджера. Другие - к примеру, отсутствие однозначно позитивных результатов в решении острейшей для региона демографической проблемы или же вывод Турчака из руководящих органов «Единой России» в 2012-м - как минус. Вот, и мы, обозреватели ПЛН, подводя три года назад итоги первого этапа губернаторства Андрея Турчака, приходили к следующему выводу: он пока не сделал ничего такого, что позволило бы прогнозировать - карьерный взлет или, напротив, тупик и отсутствие политических перспектив ждут его в будущем; губернатор не допустил катастрофических провалов, но и громких побед тоже не было – словом, ничего, что позволило бы отнести его к категории «отличников» или «двоечников». А вот подводя итоги 2014-го, мы делали уже несколько иной вывод, отмечая, что Турчак не только уверенно прошел испытание губернаторскими выборами, но и продемонстрировал положительную динамику в рейтингах ведущих прокремлевских исследовательских центров, а также наряду с группой глав регионов - «тяжеловесов» был включен Владимиром Путиным в состав консультативной комиссии Госсовета. «Данные обстоятельства дали наблюдателям повод рассуждать о возможных сценариях продолжения карьеры госуправленца из Пскова на более высоком уровне», - писали мы всего год назад. Так вот, меряя 2015-й губернаторский год этой «кремлевской» линейкой, необходимо отметить: его итоги в сравнении, скажем, с предыдущим выглядят если уж не прямой противоположностью, то совершенно иначе. И дело, разумеется, не только в том, что в последние месяцы псковский губернатор потерял позиции во всех без исключения рейтингах (в том числе составляемых прокремлевскими исследовательскими фондами - типа ФоРГО Константина Костина) и в конце года был выведен Путиным из состава консультативной комиссии Госсовета. В конце концов, подобные рейтинги - не суть важно, как они называются: выживаемости губернаторов, эффективности работы региональных глав или устойчивости субъектов РФ - не более чем условность, и не они решают карьерную судьбу госуправленцев. Что до комиссии Госсовета - структуры, значение которой вообще не следует преувеличивать, так тут, как и в любой другой аналогичной структуре, действует принцип ротации - и если ты не «тяжеловес», не мэр Москвы и не губернатор богатого нефтью-газом-алмазами региона-донора, то почти наверняка достаточно скоро тебя заменят. Оно и понятно: посидел в статусном кресле сам - дай посидеть другому, коллеге из соседней области - он-то чем хуже? Всё это так, но и отмахнуться от событий и явлений минувшего года просто так нельзя. Тем более, что и другие факты складываются в своеобразный пазл и наталкивают на размышления о происходящих изменениях.

Во-первых, мало того, что в Псковской области, как уже было отмечено, стало значительно хуже с деньгами (и это уже ощутили все - от руководителей области и местных олигархов до пенсионеров и учителей), так еще и федеральный центр стал уделять нашему региону меньше внимания. Чему свидетельством такой показатель, как «вес» приезжающих в регион «высоких московских гостей». Если еще полтора-два года назад Псковская область встречала то самого президента, то Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла, то влиятельнейшего министра обороны - едва ли не самого любимого в народе члена правительства Сергея Шойгу, то еще кого-то из числа первых лиц - вершителей судеб Отечества, то теперь приходится довольствоваться меньшим. И вот уже приезд американского спортсмена Джеффа Монсона преподносится руководством области как мегасуперсобытие: в день защитника Отечества на официальном портале органов власти (Псков.Ру) только о нем и пишут: Монсон побывал на параде в Крестах, заместитель губернатора Максим Жаворонков подарил Монсону тельняшку и берет, американский гость - то, американский гость - это.

Американский боец  по прозвищу Снеговик (слева) получает от псковского вице-губернатора тельняшку и берет

Или вот - визит экс-председателя правительства Сергея Степашина, ныне возглавляющего «Императорское Православное Палестинское общество» (ИППО). Полагаю, еще пару-тройку лет назад подобное событие осталось бы почти незамеченным и стояло в информационной повестке где-нибудь между очередным приездом писателя Александра Проханова, решившего провести заседание «Изборского клуба», и какой-нибудь конференцией российских библиотекарей. В 2015-м все было иначе, и открытие регионального отделения ИППО преподносилось как архиважное мероприятие - свидетельство того, что уж где-где, а на древней псковской Земле «духовные скрепы» - это не просто слова.

Экс-премьер Сергей Степашин в Пскове. Апрель 2015 года

В общем как отмечают недоброжелатели псковского губернатора, ранее обласканный вниманием федерального центра, можно сказать купавшийся в знаках благорасположения министров и одного только Путина принимавший за первые годы своего правления аж трижды (!), Андрей Турчак вдруг оказался в положении главы администрации обычного российского региона - «одного из...». То есть оказался примерно в том положении, в каком находились все без исключения его предшественники. Причем, тот аргумент, что в течение 2015-го в регионе побывали глава Минкульта Владимир Мединский, министр природных ресурсов Сергей Донской, министр образования Дмитрий Ливанов, полпред президента Владимир Булавин - для таких злых языков вроде как и не аргумент вовсе. Дескать, сравните с визитерами прошлых лет - и почувствуйте разницу.

В 2015-м Андрей Турчак не только встречал гостей, но и сам ездил по странам и регионам РФ. К числу наиболее резонансных официальных вояжей можно отнести поездки в Минск на встречу с белорусским президентом Александром Лукашенко и в Грозный. На фото: псковский губернатор с главой Чечни Рамзаном Кадыровым, ноябрь 2015-го  

Во-вторых, особого разговора заслуживает тема отношения к региону и его руководителю со стороны Владимира Путина. Президент не едет в Псков уже почти два года, что на фоне его частых визитов в недавнем прошлом (в мае 2011-го, марте 2013-го и феврале 2014-го) воспринимается наблюдателями, прежде всего оппонентами Турчака, уже как некий сбой. Более того - почти полтора года ВВП не удостаивает Андрея Турчака публичной встречей: последняя аудиенция у главы государства состоялась в августе 2014-го, за несколько недель до губернаторских выборов. Да, после этого псковский руководитель приглашался на встречу президента с вновь избранными главами субъектов, на заседания Госсовета, на послания главы государства Федеральному собранию, но личной встречи не было. Можно только догадываться, как данный факт воспринимается самим псковским губернатором и его ближайшим окружением. Ведь это вообще закон чиновничьей жизни во все времена - как писал классик, в королевских приемных предпочитают попасть даже под немилостивый взгляд, нежели вовсе не удостоиться взгляда. И тут следует напомнить, что такой разговор с президентом в 2015-м планировался - осенью, как раз тогда, кипели страсти по «делу Кашина». Пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков по сути даже проанонсировал эту сентябрьскую встречу, которую, по моим сведениям, в окружении псковского губернатора очень ждали. Однако, судя по отсутствию каких-либо сообщений, она так и не состоялась. Если же и был какой-то разговор, то по неким причинам делать его достоянием гласности ни Кремль, ни Андрей Турчак не стали. А, кажется, единственное публичное упоминание псковского губернатора из уст президента прозвучало на декабрьской пресс-конференции, при ответе на вопросы столичных журналистов о «деле Кашина», о чем я уже писал в первой части данной статьи.

В-третьих, целый ряд возникших в этом году кризисных ситуаций показал явное противоречие: ведь все последние годы нас убеждали, что нынешние руководители области, в отличие от своих предшественников, - это люди, так сказать, «не сами по себе», а часть большой государственной системы, обладатели связей на самом высшем уровне российской власти, способные запросто решать самые сложные проблемы. В ходу даже был такой образ: перед Турчаком и его менеджерами с легкостью открываются двери любых московских кабинетов, которые прежде были наглухо закрыты для псковских чиновников. И вот - отмена пригородных поездов, прекращение пассажирского железнодорожного сообщения с Петербургом (по иронии судьбы, родным городом губернатора, где до сих пор живет его семья), угроза закрытия Псковской ГРЭС и другие негативные примеры. Отчего и возникают вопросы о том, почему не озадачились наши чудо-управленцы этими проблемами раньше, не «разруливали» ситуацию с помощью вроде бы имеющихся у них сверхвозможностей, не играли на опережение и не добивались своего в кабинетах у руководителей крупнейших российских компаний - того же Алексея Миллера, например (о грядущей встрече с ним псковские руководители в конце года неоднократно заявляли публично, однако до настоящего момента никаких конкретных сведений на данный счет так и не появилось).

В-четвертых, нетрудно в этот год было заметить изменение в отношении федеральных СМИ, в том числе ведущих и прокремлевских, к губернатору Псковской области. Если прежде столичные масс-медиа сообщали об Андрее Турчаке в основном нейтрально, безоценочно (что называется, «по факту») или даже благожелательно, то с осени характер таких упоминаний стал иным - публикации и сюжеты все чаще выдерживались в критическом ключе, что объяснялось актуальной повесткой.

Занятия физкультурой и спортом - будь то матч со звездами хоккея СССР, футбольные поединки с коллегами по органам власти или скандинавская ходьба - наверняка принесли губернатору одни из самых приятных минут в 2015-м. На фото: на биатлонном стрельбище в Раубичах, Белоруссия

Список проблемных моментов и разного рода сигналов для губернатора можно было бы продолжать, однако, полагаю, и приведенные примеры дают ясное представление о ситуации, в которой в 2015-м оказался Андрей Турчак и с какими вызовами и угрозами ему пришлось столкнуться. Будем справедливы: ни один из озвученных факторов сам по себе не может являться основанием для каких-либо далекоидущих и «железобетонных» выводов, однако в совокупности все они дают богатую пищу для размышлений - тем более на старте нового года, который ознаменуется для псковской региональной власти целым рядом значимых событий - в том числе выборами депутатов Государственной Думы (как я уже отмечал, ни для кого не секрет, что Кремль делает выводы о ситуации в том или ином субъекте РФ, а также об эффективности работы региональной власти, помимо прочего опираясь как раз на итоги народного волеизъявления в ходе крупных избирательных кампаний).

Александр Савенко

Фото: Псков.Ру, архив ПЛН, открытые источники.