Волшебный зверинец

В Псковском Театре кукол показали «Карнавал животных» Сен-Санса

На прозрачный занавес проецируется импрессионистичный городской пейзаж - вид на сумеречный, голубой, в дымке, Париж. Справа на сцене, за столиком уличного кафе, застыл господин в цилиндре. На столике - модель самолета.

Слева, на краю, - ударная установка. Выходит музыкант и начинает играть на барабанах. Картина оживает. Включается фонограмма. Занавес открывается. Самолетик взлетает. Начинается спектакль.

Может быть, самый волшебный из всех, что я видел.

В спектакле участвуют люди, куклы и животные, которые сразу - и люди, и куклы. Своего рода «нарративом», «саундтреком» драматургии служит знаменитая сюита Камиля Сен-Санса «Карнавал животных» (музыкальная адаптация Николая Якимова).

Придумал и воплотил этот дивный, завораживающий воображение мирок художник Андрей Севбо, а поставил Александр Заболотный. Творческому тандему «Севбо - Заболотный» без малого три десятка лет; в списке совместных работ цирковой «Человек, которого не было» (2003) по детской пьесе Сергея Довлатова и демонический «Фауст» (2006).

Основное прием «Карнавала животных» - превращение, эксперимент с театральным пространством, игра с глубиной изображения. Актер запускает в стеклянную вазу рыбку, и она оживает, а потом и вся сцена превращается в огромный аквариум, внутри которого плавают гипнотические черепахи, и светящиеся медузы, и огромные рыбы.

А потом все эти фантастические твари проникают в зал и летают над маленькими зрителями, и хочется сравнить этот эффект с 3D, но это круче, здесь не нужны специальные очки, потому что над головой оживают настоящие трехмерные животные.

Музыкально-сценические номера и есть чудеса. Но этим чудесам сопутствует художническая ирония. Вот Мсье Жениаль (заслуженный артист России, лауреат «Золотой маски» Евгений Бондаренко) засовывает голову в пасть Льву, а уже спустя минуту актеры вылезают из шкуры, мгновенно отменяя театральную условность. Или актер танцует с куклой, как с живой девушкой, а потом берет ее под мышку и уносит со сцены. 

«Притаившаяся» сбоку ширма, как хрестоматийное чеховское ружье, тоже «выстреливает» в нужный момент, обращаясь в Слона-трансформера, из окошечек которого выскакивают французский Петрушка - Гиньоль с дубиной и его веселая подружка.

Эпизод «Лебедь» (один из самых популярных фрагментов сюиты Сен-Санса) обыгрывается в комичном смысле: Лебедь несколько раз проваливается с условной поверхности воды, вдруг представая смешной, гротескной балериной. Юные зрители громко хохочут. Эта постмодернистская ирония (отсылка к «Умирающему лебедю» Анны Павловой) вряд ли считывается детьми, но культурные взрослые все понимают.

«Карнавал животных», как известно, буквально разобран на цитаты кинематографистами, отчего маленький детский спектакль проецируется на всю мировую «фабрику грез». К тому же одним Сен-Сансом сеанс не ограничивается - ближе к финалу, под «выход» Слона-трансформера, звучит французская версия «Миллион алых роз», а на финальных титрах шлягер шестидесятых «Ivan, Boris et moi» в исполнении Мари Лафоре, что сразу же соединяет век девятнадцатый с веком двадцатым.

И все же главное в «Карнавале животных» Заболотного и Севбо - возникающее на сцене и в зале волшебство, фейерверк чудес: вдруг оживший, разбрызгивающий воду хобот поначалу вроде как фанерного слона, или огромный аквариум, наполненный пузырями кислорода, - полное впечатление, что стекло сейчас треснет под напором, и сине-зеленые потоки хлынут в зал; и когда морские создания плывут над детскими макушками, ребята вскакивают с мест и пытаются поймать летающих рыб руками, которые для них, уверен, уже совсем не рукотворные, а почти божественные твари. Как говорится, must-see, это необходимо видеть. И детям, и взрослым. 

Так, под музыку Сен-Санса, творится магия спектакля, его живое текучее тело, вспыхивающее неожиданными деталями и находками, сверкающее смыслами, застревающее в сознании одним ярким и выпуклым сновидением, которое уже никогда не забудешь.

Саша Донецкий

Фото Андрея Кокшарова