Православие. Взять за основу?

Когда-нибудь среди вопросов ЕГЭ появится и такой: «Есть ли Бог? Возможные варианты ответов: 1) Да, 2) Нет, 3) Есть, но только по нечетным числам...» Но это будет не завтра.

А пока что в псковских школах всего лишь планируется ввести курс «Основы православной культуры». Он рекомендован Министерством образования и науки РФ. Инициативу поддержали губернатор Псковской области Андрей Турчак и митрополит Евсевий.

Искушение

…На прошлой неделе мы около трех часов провели в Псково-Печерском монастыре с художником Михаилом Шемякиным. В 60-е годы он прожил в этом монастыре послушником около двух лет. И вынес из монастыря много знаний. С одной стороны, когда Шемякин был келейником у настоятеля отца Алипия, то научился по ночам петь и плясать под цыганские пластинки, пить залпом «коньяк по-архиерейски» из больших сталинских фужеров… С другой стороны, было бы глупо утверждать, что монастырская жизнь – только беспробудное пьянство. Старцы вели себя иначе. Да и вообще, через православие Шемякину открылись многие истины, и он благодарен монахам, которые помогли разобраться ему в самом себе. С благословения настоятеля художник покинул монастырь и вернулся к светской живописи.

Мы заходили с Михаилом Шемякиным в кельи, в пещеры, в сад. «Если в миру дьявол аки агнец, то в монастыре он аки лев, - произнес Шемякин. - Пребывание в монастыре – оно очень сложное. Здесь искушений гораздо больше, чем в миру. Дьявол здесь с монахами крут. Искушений было много, обо всех рассказывать сложно, а то еще можно кого-нибудь и искушениями своими искусить».

Изучать курс «Основы православной культуры» (ОПК) - это, конечно, совсем не то, что жить в монастыре. Какие, в самом деле, могут быть искушения в курсе ОПК? Но все не так просто.

В Российской империи в школах и гимназиях преподавали не какие-то скромные ОПК, а настоящий Закон Божий. В низших школах учили молитвы, священную историю, объясняли суть богослужения и катехизис. В средних учебных заведениях к этому прибавлялась еще и история христианской церкви. Правом преподавания Закона Божия обладали исключительно священнослужители и лица, окончившие духовные школы не ниже семинарии. Случайных людей не было. Методики отработаны, система отлажена… И что в итоге?

В 1901 году в «Церковном вестнике» N 19 на эту тему высказался протоиерей Ф. Орнатский: «Каковы же плоды такой (нынешней) постановки Закона Божия? Небогатые и довольно невкусные. Усвоенное одним умом... забывается, остается в голове очень немногое ... и хорошо ещё, если самое главное, а то большею частью какие-то жалкие и бессвязные отрывки! Источник христианского самоназидания - слово Божие - школьникам остается почти незнакомым; высота и глубина религиозно-нравственных истин не познаны; многие недоумения по религиозным вопросам не устранены; потребность религиозно-нравственного просвещения у меньшинства возбуждена, но не удовлетворена (отсюда и увлечение всяким ветром религиозно-философских учений…); у большинства же от долговременного неправильного удовлетворения эта потребность замерла...»

Итак, возбудили, но не удовлетворили. Можно сказать, разбудили зверя. На основе поверхностных знаний и навязанных убеждений легче формируется склонность к восприятию более простых учений. В том числе и противоположных христианству. Большевики были как раз из таких учеников. Многолетний, передаваемый из поколения в поколение религиозно-педагогический опыт не помог. Это слишком тонкая материя, порваться может в любой момент в любом месте.

Здравый смысл

И нельзя сказать, что Закон Божий в последние предреволюционные годы в России преподносился реакционно. Наоборот, во многих учебных заведениях все было более-менее демократично.

В своих воспоминаниях академик Август Летавет, учившийся в Псковской мужской гимназии, вспоминал как он, лютеранин, сдавал этот предмет пастору – да еще и на латышском языке. На уроки, которые вел православный священник, будущий академик  имел право не являться. «Но, - писал Летавет, - было скучно ходить по коридорам или сидеть в лекционном зале. И нередко я посещал уроки. Преподавал Закон Божий священник Кюпар, добрый и благожелательный человек. И вот частенько, когда ученик не знал, как ответить, он обращался ко мне и говорил: «Спросим у инаковерующего». Я отвечал, что мог, исходя из здравого смысла, и нередко попадал в точку. Это вызывало всеобщее оживление…»*

Кроме преподавания Закона Божия законоучитель руководил ещё и молитвой учеников, чтением ими Священного Писания и религиозных книг, а также призван был «следить за исполнением ими долга исповеди и причащения», наставляя учеников в соблюдении правил Церкви. В циркулярном указе Святейшего Синода от 12 июля 1884 г.  N 8 было сказано, что целью начальных школ, открываемых православным духовенством, было «намерение утверждать в народе православное учение веры и нравственности христианской и сообщать первоначальные полезные знания».

Ученики, прошедшие обучение в церковно-приходских школах, гимназиях, лицеях и даже семинариях с легкостью потом могли переступить все христианские нормы разом. Причем в массовом порядке. С христианской нравственностью, судя по учебным ведомостям, у них все было хорошо. В жизни же кое-кто из них лихо сжигал священников вместе с храмами.

Промежуточное звено

Не так давно, в начале 90-х годов XX века, в некоторых российских школах пытались ввести даже курс изучения трудов  преподобного Муна. Печатались методички. Для учителей начальных классов в институтах повышения квалификации проводили специальные семинары. Было дико смотреть на эти странные собрания. Православие России, разумеется, гораздо ближе, чем учение миллиардера Муна. Но это вовсе не значит, что пользы от курса ОПК будет намного больше.

Впрочем, все зависит от того, что считать пользой. Если вдуматься, преподавание должно устроить почти всех. Атеисты могут вспомнить то, что происходило в России в конце XIX и начале XX века. Чем громче рассуждали о духовности, чем больше совершенствовали систему преподавания, тем меньше в России становилось верующих. Общество развивалось по своим законам, и это не обязательно был Закон Божий. Это мог быть и закон «От противного». Так что и сейчас сторонники свободы совести могут быть спокойны. Насильственного крещения не предвидится. Но и поборники «православной духовности на уровне школьной скамьи» тоже, скорее всего, останутся довольны: формально все идет так, как они задумали. Буква Закона Божьего соблюдена. А что касается духа, то борьба за души проходит не у школьной доски.

С точки зрения того, что церковь отделена от государства, преподавание любых религиозных предметов в школе, вещь, конечно, сомнительная. К тому же, это дополнительная нагрузка в то время, когда настоящие научные дисциплины преподаются кое-как. Научно-популярной литературы очень мало. Книжные магазины переполнены околонаучными и мистическими трудами. Однако введение в школах курса ОПК не должно ничего принципиально изменить.

Можно хоть с утра до вечера в ущерб другим дисциплинам изучать ОПК, а потом выйти за пределы школы и столкнуться с реальной жизнью. И обнаружить, что

основы культуры (и православной, и другой) закладываются, прежде всего, в семье, и подкрепляются жизнью. А школа – всего лишь промежуточное звено, которое можно и не принимать в расчет. Именно потому, что ОПК это не Закон Божий, последствий от его введения вряд ли будет много. Ни плохих, ни хороших.

Основы православной культуры закладываются тогда, когда вы лицом к лицу сталкиваетесь с православной церковью. И все зависит от того, кто вам попадается. Если игуменья Елисавета – это одно,  если отец Павел Адельгейм – совсем другое.

Разговор о 17 узбекских нелегалах-гастарбайтерах, обнаруженных в Спасо-Елеазаровском монастыре Федеральной миграционной службы России по Псковской области, переводит разговор в практическую плоскость. Борьба за движимое и недвижимое имущество более наглядна, чем борьба за души.

Если у священника уровень культуры на нуле, если он корыстолюбив и блудлив, и обо всем этом знает ваш ребенок, то «пятерка» по ОПК ему впрок не пойдет. И наоборот, если священник не путает любовь к Богу с любовью к власти, если он человек высокой культуры, то вреда от этого не будет. Но это уже выходит за рамки любой школьной программы.

Алексей Семёнов