Знаки перелома. Обзор газеты «Псковская губерния»

Обзор публикаций газеты «Псковская губерния», № 3 (525) 26 января - 01 февраля 2011 г.

Теракт в Домодедово показал, что ни власти, ни спецслужбы ничему не научились и ничему учиться не намерены, утверждает Игорь Борисов в материале «Привычный кошмар».

«"Мы будем преследовать террористов везде: в аэропорту - в аэропорту, значит, вы уж меня извините, в туалете поймаем - мы и в сортире их замочим, в конце концов. Всё, вопрос закрыт окончательно".

Владимир Путин, премьер-министр РФ, 24 сентября 1999 года.

Страшный теракт в аэропорту "Домодедово". Страшный по своим последствиям: 35 человек погибли и более ста человек получили ранения и контузии различной степени тяжести, ещё большее количество людей - тяжелейшие психологические травмы. Но что многократ страшнее: этот взрыв ни для кого не стал неожиданностью. Мы привыкли к терактам?

Я спросил, своих студентов: видели ли они в теленовостях эту трагедию? Ответ меня сразил:

- Игорь Александрович, разве Вы ещё к этому не привыкли?

Но я не хочу к этому привыкать!»

В Минобразования Российской Федерации вызревает проект нового образовательного стандарта полного среднего образования. Он уже одобрен координационным советом министерства. К середине февраля документ планируют окончательно доработать и отправить на регистрацию, после чего его начнут вводить в действие. О новом образовательном стандарте читайте в статье Игоря Борисова «О генерации профанов».

«Директор департамента министерства Елена Низиенко назвала проект "инновационным". В чём будут заключаться главные инновации, сообщил разработчик проекта, генеральный директор издательства "Просвещение" Александр Кондаков: "Для любого государства воспитание гражданина и патриота своей страны важнее математики и физики". Согласно стандарту, в 10.11-х классах останется четыре обязательных предмета. ОБЖ, физкультура, непонятный "индивидуальный проект" и новый курс "Россия в мире", который должен сформировать у школьника "взгляд на мир глазами гражданина России с точки зрения ее национальных интересов".

Вы можете себе представить эти "национальные интересы"?»

Событиям начала 1991 года в Риге и Вильнюсе, которые показали неизбежность полного распада СССР, посвящена публикация Льва Шлосберга (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом) «Последний январь».

«Двадцать лет назад, в январе 1991 года, применением насилия в столицах Латвии и Литвы власти СССР сделали последний шаг к его разрушению. Все последующие события первого года последнего десятилетия ХХ века в СССР состоялись по сильной инерции января, и августовский путч в Москве тоже был политическим продолжением января.

Именно в январе 1991-го стало окончательно ясно, что никаких других сценариев удержания власти, кроме силового, у КПСС нет. И стало ясно, что этот сценарий приведет к окончанию существования СССР в самой ближайшей временной перспективе. Собственно, и сам СССР в прежнем виде в январе 1991 года уже не существовал, но события в Риге и Вильнюсе привели в действие механизм, отсчитавший последние дни советского государства. Его пытались сохранить как империю - и утратили все провинции.

Двадцать лет спустя январские события 1991 года воспринимаются не только в сугубо историческом контексте. Исторические параллели непроизвольно приходят в голову при сравнении действий любых властей, сделавших ставку на ложь и насилие».

В продолжение темы - статья Льва Шлосберга «Рецидив» с подзаголовком «Своевременные мысли из января 1991 года».

«Рецидив - (лат. возвращающийся) - 1) возврат, повторение какого-л. явления после кажущегося его исчезновения; 2) мед. повторное проявление болезни после кажущегося выздоровления; 3) юр. повторное или неоднократное совершение преступления лицом, ранее отбывшим наказание за однородное преступление.

(Словарь иностранных слов. Издание 12-е. М., 1985, стр. 434).

…Если создать механическую модель общественного сознания, то это будет самый обычный маятник, с той лишь, неисполнимой для техники, оговоркой, что это маятник вечный. Амплитуда его колебаний, попросту говоря, шараханий из стороны в сторону, тем шире, чем ниже уровень массовой (подчеркиваю, массовой) культуры народа. И на этой шкале инстинктивного поиска лучшей жизни есть с обеих сторон границы, неоднократно помеченные Историей красным. За ними - человеческая кровь.

Чем выше уровень культуры, тем более плавно движение "маятника", тем больше вероятность того, что роковая черта не будет перейдена. При низком уровне культуры и низком уровне благосостояния людей, что напрямую взаимно связано, необходимый высокий темп перемен в обществе (необходимость эта задается не людьми, а ходом исторического развития) приводит к трагедиям».

Прапор над Власьевской башней Псковского Кремля, установленный 20 января, завершает знаковые для псковичей события минувшего года. С шатра Власьевской башни начался пожар; восстановлением этого шатра мы символически избавляемся от последствий пожара. Шатер, увенчанный прапором, скоро займет свое место в речной панораме Пскова. О том, что после восстановления Власьевской башни три основных яруса останутся за точкой общепита, - в статье Ирины Голубевой «Власьевский подъём».

«К сожалению, стихийное бедствие не стало поводом к ожидаемому изменению ситуации с использованием Власьевской башни. Вопрос о послепожарном приспособлении решен не в пользу памятника истории и культуры. Три основных яруса каменной башни остаются за ООО "Белая Русь", которое возобновит здесь свой ресторанный бизнес. Деревянный шатер передается Псковскому музею-заповеднику для туристического использования, в том числе и дозорной вышки башни.

В таком решении нет ничего неожиданного, компромисс был запланирован еще осенью 2010 г., когда и. о. председателя государственного комитета Псковской области по культуре А. И. Голышев сообщил информационным агентствам о том, что вход в верхний (шатровый) ярус башни будет сделан отдельно, с крепостной стены Довмонтова города. Уже тогда можно было понять, что это значит, но всегда хочется думать о лучшем, а не о повторении неудачных решений прошлого века.

За трагедией пожарного разорения Власьевской башни, за дебатами о том, кому и как использовать памятник, ни разу не возник вопрос: что же такое - Власьевская башня - в её культурно-историческом контексте? О роли и значении Покровской башни для России и Пскова - знаем; об исключительно композиционной, декоративной роли новодельной башни Святых ворот в панораме Псковского Кремля тоже все понятно (видимо, убрать новодел и исследовать территорию подлинного входа в Довмонтов город при нашей жизни уже не получится)».

В традиционной рубрике Елены Черепицкой  «Дети» опубликована статья под названием «Глазами матери».

«Когда газета выходит на следующий день после трагедии, писать статью в развлекательную рублику не то что не хочется - не можется. Первое онемение ужаса; перечень своих, кто - не дай боже - мог бы; трусливая радость краешком совести, что свои все целы, а самые дорогие - дома, в безопасности. И страшное, отгоняемое понимание, что это только случайность, что никто не защищен и ни в какие норы не спрячешься. Такой сегодня день. Не о воспитании детей думаешь, а об их безопасности, их выживании.

Знаете, в некотором плане без них, без детей было проще - не так страшно и болезненно. Своя жизнь - ну, да, штука дорогая. Но, в общем-то, понимаешь, что когда-нибудь она кончится и есть даже свой будоражащий кайф в моментах риска. А потом появляются дети - и всё, твоя жизнь больше не твоя. Живешь, чтобы защищать и оберегать. И те опасности, на которые раньше можно было плевать, отмахиваться, игнорировать - становятся выпуклыми и очевидными, превращаются в личных врагов. Потому что угрожают не тебе - детям.

Я раньше в общем-то любила риск, высоту, скорость, любила быстрою езду и штурманское место в автомобиле. Льву было месяцев шесть, и бабушка отпустила нас на полдня на концерт в Питер - со знакомыми на машине. Эта привычная дорога превратилась для меня в кошмар, в ежеминутное понимание, что "если вдруг" - там, дома, без родителей, без защиты останется совсем маленький сын. Я больше не люблю быстрой езды и особенно - людей, не соблюдающих скоростной режим в городе.

С тех пор, как родились дети, я ненавижу войну. Любой военный фильм для меня - это рассказ о том, как чьи-то сыновья гибнут, как чьи-то дети (и это еще ужаснее) убивают других детей. Я не хочу быть матерью героев или солдатской матерью. Хочу быть матерью счастливых, творящих, созидающих людей - врачей, художников, учителей, коммерсантов, токарей, слесарей - но не солдат».