Георг Бареш: Сегодня невозможно в принципе обходиться без полигонов ТКО

Сегодня мы наблюдаем триумф рационализма и депрессивную, агрессивную и бездушную монотонность, мы постоянно сталкиваемся лицом к лицу с пустотой. Недостатки особенно бросаются в глаза на примере индустриальных сооружений, стерильных бесчеловечных промышленных зданий, где люди проводят больше времени, чем дома. Шпиттелау, завод по термической переработке мусора – образец того, что стоит отойти от обезличенной рациональной архитектуры, от которой мы все страдаем, и вдохновиться креативной идеей гармонии с природой. Это манифест против анонимности в наших городах. Я знаю, что ориентируясь на будущее, потребуется немало выдержки, чтобы воплотить подобные идеи в жизнь.

Ф.Хундертвассер

По-прежнему в зоне особого внимания находится ситуация вокруг утилизации твердых коммунальных отходов в регионе. Если в прежние годы дальше разговоров дело не заходило, то сегодня уже всерьез обсуждаются проекты решения проблемы. 27 февраля, на заседании рабочей группы по обращению с ТКО на территории Псковской области под председательством врио губернатора Михаила Ведерников был представлен первый инвестиционный проект по термоутилизации мусора. Незамедлительно разгорелась дискуссия: нужен ли области подобный проект? Не загубим ли мы тем самым экологию окончательно? Не утихают споры вокруг других аспектов проблемы. Можно ли обойтись без нового полигона ТБО? Спасет ли регион мусоросжигательный завод? Псковичи активно дискутируют на «мусорную тему» в медиапространстве. Но пока вопросов больше, чем ответов. И еще больше стереотипов и заблуждений. Чтобы ответить на некоторые вопросы и развеять мифы, мы сегодня предлагаем нашим читателям эксклюзивное интервью с Георгом Барешем – директором департамента по связям с общественностью мусоросжигательного завода Шпиттелау (Müllverbrennungsanlage Spittelau) в Вене.

Г-н Бареш, добрый день. Прежде всего, разрешите поблагодарить за предоставленную возможность ознакомиться с технологическим процессом и тем, как устроен завод. Шпиттелау находится в центре Вены – одном из самых комфортных и экологически чистых городов мира. Как такое соседство вообще возможно?

Да, действительно, наш завод расположен в Альзегрунде, 9-м районе, который на юго-востоке примыкает к Внутреннему городу. Так что мы фактически в центре Вены. В общем, у нас и выбора нет – мы обязаны работать чисто. Вредное производство или неприятный запах – это просто невозможно, мы не позволяем вредным веществам выйти наружу.

МСЗ Шпиттелау в Вене (фото: М.Шварц)

Так было всегда?

Так, к сожалению, было не всегда. Завод Шпиттелау строили в течение двух лет, с 1969 по 1971 год. В первое время это была обычная котельная, и практика сжигания мусора носила самый естественный характер. Дымило очень сильно. Никаких особых фильтров, хотя бы отдаленно напоминающих то, чем мы обладаем сегодня, тогда не было.

Это сегодня кажется совершенно невозможным…

Да, трудно даже поверить, что такое могло быть. Но Шпиттелау не всегда был таким, как сегодня. И даже не это главное. В 1970-1980-е годы было совершенно иное понимание экологии и иное отношение к ее проблемам. Современные эко-стандарты – это детище второй половины 1980-х. К этому времени особенно возросло количество трудноразлагаемого мусора, главным образом, пластмассы. Пришло понимание, что новые виды отходов просто нельзя сжигать естественным путем. Тогда же стали появляться новые требования к работе котельных, которые затем были интегрированы в общеевропейские требования. Чтобы соответствовать, нам пришлось полностью перестраивать предприятие.

МСЗ Шпиттелау до и после реконструкции 1989-1992 гг.

Современный завод сильно отличается от своего предшественника?

Полагаю, уместно говорить, что это совершенно новый завод. От прежнего сохранился каркас основной трубы, внешние стены и несущие конструкции завода. История такова, что в 80-е годы прошлого века вопрос перестройки и перепрофилирования котельной многократно поднимался. Всем было понятно, что нельзя просто так сжигать отходы в центре города. Но с решением тянули. В итоге, что называется, несчастье помогло.

Старое здание серьезно пострадало при пожаре в 1987 году. После этого все и началось. Особую активность проявляли оппозиционные партии, которые сразу припомнили, что вопрос о вредных выбросах поднимался еще на стадии проектирования в конце 1960-х. Но тогда никто не обращал на это внимание. Строительство завода должно было решить вопрос обеспечения теплом Центрального клинического госпиталя Вены. Сжигание мусора было задачей второго ряда. Пожар стал поводом к полной реконструкции Шпиттелау. Тогдашний бургомистр Вены Хельмут Цильк лично обратился к Фриденсрайху Хундертвассеру – одному из величайших архитекторов 20-го века, автору концепции гармонии природы и архитектуры.

Ф.Хундертвассер (фото: N.Cader)

Насколько я знаю, проект вызвал некоторый шок у жителей Вены…

К творчеству Хундертвассера австрийцы относятся неоднозначно. Но в данном случае, полагаю, это было оптимальное решение. Я не стану спорить об архитектурных достоинствах Шпиттелау. Значение имело то, что сам архитектор предъявил к проекту максимально высокие экологические требования. Кстати, Хундертвассер не приступал к работе до тех пор, пока не получил все необходимые гарантии соблюдения этих требований.

Г-н Бареш, давайте перейдем к практической стороне вопроса. Что представляет собой Шпиттелау сегодня с технической точки зрения?

Предприятие, наряду с теплораспределяющей компанией Fernwärme Wien, входит в состав концерна Wien Energie. С 2012 года параметры работы остаются низменными.

При необходимости можем увеличить объем до 265 000 тонн. Повторю, это постоянная величина. Больше на сегодня мы сжигать не можем. Если бы захотели больше, пришлось бы вносить изменения в нормативы по выбросам диоксинов и дымовых газов.

Такой объем сжигаемого мусора позволяет вырабатывать энергию, достаточную для подачи тепла в 60 000 квартир в трех районах Вены. Естественно, что энергия, необходимая для работы предприятия, также вырабатывается за счет термоутилизации отходов.

Как выглядит технологическая цепочка от поступления на завод сырья, до его полного уничтожения?

ТКО мусоровозы доставляют прямо в бункер и там разгружаются. Мусор из всех машин за смену затем гомогенизируют специальными захватами. Далее перемешивают до достижения однообразной консистенции. После этого мусор по желобам транспортируется в печь. Благодаря особой технологии, мусор в печи постоянно циркулирует для максимального сгорания. В течение часа происходит горение при температуре не менее 850°C. Эта температура требуется по закону, чтобы все загрязняющие субстанции были нейтрализованы. На выходе остается шлак из материалов, не подверженных горению – это составляет примерно треть от исходной массы. Это камни, стекло, минералы. Шлак используется в качестве материала при оборудовании мусорных полигонов.

Мусорный бункер Шпиттелау

250 000 тонн ежегодно - это огромная цифра. Насколько это безопасно для жителей сегодня?

Кроме того, в Австрии – едва ли не самое жесткое экологическое законодательство в мире, которое еще и постоянно ужесточается. Сегодня выбросы в атмосферу сведены не просто к минимуму, а, фактически, к нулю.

Некоторое время назад я жил в Бригиттенау и из окна квартиры наблюдал шлейф дыма из трубы…

Это не дым, а всего лишь пар. Последняя масштабная реконструкция системы фильтрации и очистки дымовых газов проводилась в 2012-2016 гг. Уверяю вас, существующие сегодня фильтры дым наружу не пропускают вообще. Выбросы диоксинов составляют менее 1 грамма в год.

Как происходит фильтрация дымовых газов в Шпиттелау?

Очень сложная многоступенчатая схема. Дымовые газы фильтруются последовательной системой скрубберов (устройств, используемых для очистки твердых или газообразных сред от примесей в различных химико-технологических процессах), затем перемещаются в цепочку тканевых фильтров и, наконец, проходят финальную очистку посредством селективного каталитического восстановления. Кстати, многие думают, что «золотой шар» на трубе и «кепка» – это только лишь эксцентричная выходка Хундертвассера. На самом деле этот шар – центральный элемент системы очистки газов. Это многоэтапный, сложный процесс, который гарантирует, что все законодательные нормы будут соблюдены, а безопасность людей не подвергается сомнению.

«Золотой шар» - центральное звено системы очистки дымовых газов

Сжигать можно абсолютно любой мусор?

Сложный вопрос. Теоретически технологии сегодня позволяют делать подобное. Но тогда нам, вероятно, следует забыть об экологии. Зола и шлак при определенных условиях могут быть токсичными. Сегодня термоутилизация возможна только как следствие раздельного сбора отходов. Часть их подлежит вторичной переработке. Австрия в этом вопросе является мировым лидером, перерабатывая 63% отходов. На одном уровне с нами находится Германия, остальные едва достигли 50%.

Что происходит с оставшимися 37%?

Около 20% мы сжигаем. Примерно 15% отправляются на полигоны ТКО, где подлежат закапыванию. Это то, что по различимым причинам не подлежит термоутилизации и вторичной переработке. Остатки аккумуляторных батарей, например, электробытовых приборов, различные пластики. Все это отправляется на свалку. Еще 2-3% – это пепел и шлак от сжигания мусора. Его мы превращаем в шлакобетон, который, в свою очередь, идет на устройство стен и консервационный слой мусорохранилищ. Австрийское законодательство не позволяет как-то по-другому его использовать. В Швейцарии и Германии, например, наш шлакобетон используют при строительстве дорог.

Возможно ли обходиться без полигонов ТКО?

Сегодня это невозможно в принципе. Ни одна из известных технологий не позволяет перерабатывать 100% мусора. Кроме того, это очень невыгодно экономически. Вокруг утилизации мусора очень много мифов. Но мало кому приходит в голову, что переработка самых обычных отходов, таких как пластик и бумага, экономически нецелесообразна и существует только при субсидировании государством. Имеющиеся же сегодня объемы вторичной переработки и сжигания стали возможны исключительно благодаря сортировке и раздельному сбору мусора.

2 контейнера для стекла (отдельно белое и цветное) и 2 для пластика

В Вене с этим нет никаких проблем? Житель Вены рождается с четким пониманием необходимости раздельного сбора мусора?

Практически никаких. Раздельный сбор мусора – неотъемлемая часть образа городской жизни. Я бы не сказал, что это мысль с рождения. На самом деле причина в грамотной системе воспитания и обучения. В школе постоянно действует специальная обучающая программа. Очень важный предмет. Детям в игровой форме объясняют, как нужно сортировать мусор. В этом нет ничего сложного.

Если уместно задать такой вопрос: насколько в эту систему интегрированы мигранты?

Я понимаю, к чему вы клоните, но мой ответ достаточно прост. Для тех, кто не желает жить по местным законам, существует система штрафов. Это вполне действенная мера. Кроме того, большинство мигрантов живут в Gemeinde (прим.: муниципальное социальное жилье), где требования по сортировке мусора являются обязательным условием проживания. Так что проблем нет.

Г-н Бареш, объясните мне, почему на Шпиттелау нигде нет характерного запаха?

Ну, честно сказать, это не совсем так. Кое-где все же есть. Например, в бункере, где перемешивается мусор, свезенный в течение смены, запах вполне характерный. Однако, люди там не работают. Оператор захватов работает за стеклом в полностью изолированном помещении. Что касается воздуха из бункера, то он направляется в камеру сгорания. Единственный возможный источник неприятного запаха – это въездные ворота для грузовиков. Но там установлены стальные, полностью герметичные, ворота. Раз в году на площади перед воротами проходит концерт, люди наслаждаются музыкой. И никакого неприятного запаха…

Работа оператора захватов на Шпиттелау

Г-н Бареш, от лица всех псковичей и читателей Псковской Ленты Новостей благодарю вас за развернутые ответы на вопросы.

Спасибо за уделенное внимание. Со своей стороны я бы хотел пожелать жителям вашего региона успешного решения проблемы утилизации мусора.

Беседовал Константин Калиниченко