Оруженосец истории

Печальное известие об уходе Анатолия Николаевича Кирпичникова, пришедшее вечером 16 октября из Санкт-Петербурга, отозвалось удивительно светлыми воспоминаниями о сильном, трудолюбивом и лучезарном человеке.

Фото 10 мая 2009 года, Псков, Кутузовский сквер 

Выживший воин

Великого историка и археолога Анатолия Кирпичникова могло не быть. Подростком он пережил все 872 дня Ленинградской блокады. Его мама, врач на военном заводе, погибла под артобстрелом в 1943 году.

Вся жизнь Кирпичникова от Ленинграда (1929) до Санкт-Петербурга (2020) – это путь воина, сосредоточенно и твердо шедшего по каменистой дороге науки и общественного служения.

Мир истории пережившего страшную войну Анатолия Кирпичникова был прекрасен. Он восхищался всем, что исследовал.

С 1955 года, почти сразу после завершения учебы на историческом факультете Ленинградского университета, Кирпичников начал работать в Институте истории материальной культуры (ИИМК) Академии наук СССР (сейчас Российская академия наук). В этом институте он скромно и без единой паузы отработал до завершения своей великой жизни: младший научный сотрудник, научный сотрудник, старший научный сотрудник, главный научный сотрудник. С 1974 года и до последнего дня – заведующий отделом славяно-финской археологии ИИМК РАН. Как мало кто другой, он придал общественный смысл строго научному словосочетанию «материальная культура».

Кирпичников руководил археологическими раскопками в Новгороде, Пскове, Порхове, Велье, Острове, Гдове, Копорье, Ивангороде, Кингисеппе (древнерусском Ямгороде), Приозерске (Кореле), Петрокрепости (старинный Орешек), других городах. С 1972 года Кирпичников – руководитель исследований Старой Ладоги – первого стольного города Древней Руси, куда в 862 году, согласно «Повести временных лет», был призван княжить варяжский вождь Рюрик. Именно исследования Кирпичникова доказали, что княжеский престол Рюрика был в Старой Ладоге, а не в Новгороде.

Научным копьем Анатолия Кирпичникова было воинское вооружение. Кандидатскую диссертацию (под руководством Михаила Константиновича Каргера) он защитил в 1963 году по теме «Русское оружие ближнего боя (X-XIII вв.)». Двенадцать лет работал над докторской диссертацией «Военное дело Руси IX-XV вв.» и защитил ее в 1975 году.

Кирпичников понимал жизнь как ежедневный вдохновенный труд. И трудился с огромной радостью, которая придавала ему силы и подарила ему долгую жизнь.

«…Мы носим еще следы этого погрома»

Кирпичников научно доказывал естественный европейский выбор Древней Руси на памятниках материальной культуры и как величайшую народную и культурную трагедию воспринимал последствия монгольского нашествия: «…всего четверть тогдашней России осталась непорушенной! Это была чудовищная катастрофа, до сих пор мы с вами не замечаем, что мы носим еще следы этого погрома. Мы бы жили сейчас в другой стране, как в Швеции, например. Из-за того, что мы отстали на четыре века, мы в своем национальном характере восприняли азиатские зверские черты…

Сейчас все это как бы забыто, а тогда это было катастрофично и трагично, потому что народ сначала не мог понять: зачем уничтожать полностью, зачем? Были же феодальные войны, феодалы боролись за политическую власть. За, как сейчас говорится, какое-то началие. Зачем же убивать всех? Зачем убивать женщин, детей, они же могут принести пользу?! Монголы убивали всех подряд. Женщины же не сопротивлялись – все равно под корень. Это была совершенно чудовищная катастрофа татаро-монгольского нашествия.

Но Псковская и Новгородская земли чудом уцелели, потому что Батый почему-то завернул, не стал брать Новгород, это до сих пор загадка истории.

…Русские люди во время монгольского нашествия верили, что монголы – не оккупанты, они придут, уничтожат и уйдут, а потом, люди думали – можно будет жить по-своему, по-старому, как после любой другой войны. Никто не знал, что это будет длительное иго, что оно будет продолжаться несколько столетий.

…Совершилось такое психологическое перерождение. Мы шли европейской дорогой первые века русской истории. Мы шли по линии европейской цивилизации, и у нас очень были высоко развиты ремесло и торговля, процветали города. А потом все рухнуло. Это безумная катастрофа в истории русского народа… И такие мы стали внутри себя, еще не осознавая следы этого монгольского нашествия, этой варварской азиатчины, все это мы в себя впитали, оказывается. Это теперь такой наш национальный характер».

Анатолий Кирпичников считал величайшим достоянием европейской культуры начало общей истории России, Беларуси и Украины. События IX века он считал истоком общего исторического европейского шанса, шанса на Европейскую Русь, который, если его осознать, может остановить кризисы и вражду даже в начале XXI века: «В 862 году пришел Рюрик, были созданы города, ядро государства… Потом – 882 год, Киев, мать городов русских, это уже Олег. Вот посудите, господа, 862 год – дата более-менее достоверная, и всего двадцать лет спустя – 882 год – создание великой, крупнейшей в Европе державы! В короткий срок – мощный рывок навстречу будущему. Это совершенно замечательное событие. Мы – наследники этого события. Но раз мы наследники, значит, этот юбилей должен быть юбилеем трех государств – России, Белоруссии, Украины. К сожалению, никто почему-то об этом не говорит!

У нас могут быть трения с Лукашенко, с Белоруссией, с Януковичем, с Украиной, с НАТО и так далее. Но мы же хотим вспомнить о вечности, о том, что было в начале! А в начале был единый язык, единая культура, единое экономическое и транспортное пространство, единая вера (но чуть позже), единая письменность.

Боже мой, какой общий корень народа сложился тогда! В XIV веке начался распад, но в начале было потрясающее единство! Вспомним!

И этот юбилей – юбилей не 862 года, а всех двенадцати веков нашей истории! Это – общенародный юбилей, потому что он – ценность для нашей истории и для всего нашего народа. А мы этого никогда не вспоминали, при том, что огромное количество духовной человеческой ценности накопилось за эти века. И какими наследниками, какими современниками мы теперь являемся?» (написано в 2010 году).

Близость к политикам не сказалась на гражданской и научной бескомпромиссности Кирпичникова. В ноябре 2009 года он публично и решительно выступил против строительства «Охта-центра» «Газпрома» в Петербурге, и это был далеко не последний голос, ставший решающим для отмены решения о строительстве.

Он не боялся и не избегал общения ни с кем, в каждом даже чужом он видел человека, которого он способен убедить.

Пушкиногорский район, Велье, 9 июня 2010 года

«Здесь жили не крепостные, а свободные люди»

Псков и Псковская земля занимали в картине мира Анатолия Кирпичникова особое место. «Архитектурное и – шире – культурное значение Пскова недооценивается, он на самом деле имеет государственное, общественное и мировое значение. Другого такого города в России нет», – неустанно напоминал Кирпичников. И прямо называл причину культурного расцвета Пскова: «Здесь жили не крепостные, а свободные люди».

Вот только несколько его цитат о памятниках культуры Пскова и борьбе за эти памятники.

«Обиходить Покровскую башню надо обязательно. Хотя рядом с ней построено высотное здание, которое вторгается в пейзаж, оно рвёт небо, оно конкурирует с этой башней, оно ее просто душит, умаляет. И это – подлинная трагедия. Надо добиться того, чтобы больше такие вещи в Пскове не происходили» (о Покровской башне и высотном доме на площади Героев-десантников).

«Сейчас предприниматели ищут места для застройки внутри города, им очень хочется строить в центре – там, где недвижимость будет дороже. Возьмем так называемую «Золотую набережную», она построена не лучшим образом. Хотя там всё внешне выглядит аккуратно, но она заслоняет Кремль, она мешает его обзору, с точки зрения истории архитектуры – это выдумка XXI века, но, кроме того, под ней – закатанный бетоном культурный слой в самом центре города! Это немыслимо, находки погибли практически навсегда, культурный слой пусть и остался под бетоном, но он раздавлен, изувечен» (о «Золотой набережной»).

«Гремячая башня хорошо сохранилась, это шедевр, может быть, итальянской работы, это первая четверть XVI века, это выдающееся произведение. Какая там артистичная кладка, какие там замечательные приемы. Ее надо показывать. Говорят: ресторан откроем. Что, во всех башнях откроем по ресторану? Уже во Власьевской есть. И это нарушает идеологию нашего прошлого, понимаете?! Это же не кабаки, это боевые башни…» (о музеефикации крепостных башен Псковской крепости).

«Надо думать, как выходить из положения великого города Пскова с печальной судьбой», – неоднократно и страстно говорил Анатолий Николаевич.

Кирпич в веках

Кирпичников понимал всю меру угрозы культуре и остро воспринимал недостаточность сил для ее защиты. О первом форуме «Хранителей Наследия» в Пскове в июле 2010 года Кирпичников написал: «Это был на самом деле форум защитников гибнущей культуры. Если не изменить положение, это будет движение всей страны на гибельный путь. …Есть небольшая группа блестящих деятелей реставрации, архитектуры, русского языка, потрясающих людей, маленькая кучка. И – великая культура великой страны. И между ними – контраст.

Этой маленькой группе людей мало что, может быть, удалось сделать, она со слезами на глазах хочет спасения нашего наследия, огромного наследия, культуры великой страны. Безумный контраст!

…Если мы говорим о Пскове, то мы надеемся и думаем, что если красота спасла мир, что если в Пскове всё сложится в отношении наших огромных духовных ценностей благополучно, то эта красота спасет всех нас – и псковичей, и самих Хранителей Наследия, и всю нашу страну. Тот, кто спасет красоту Пскова, спасет и самого себя».

Анатолий Николаевич Кирпичников был одним из великих гласных этой маленькой группы людей посреди огромной страны, болеющей и страдающей от бескультурья и – по сути дела – бесчеловечности. Но это вопиющее меньшинство его не смущало, не умаляло его сил и не убивало в нём веру в силу науки, по большому счету – силу народа. Кирпичников любил людей.

Теперь эта воля и эта вера стали его завещанием Пскову и всей России.

Коллеги по науке и общественным трудам звали его между собой (и он это знал) просто: Кирпич. Теперь Кирпич навечно лежит в великой стене русской культуры. Держит её на себе. Не сдвинется с места.

Покойтесь с миром, Анатолий Николаевич.

С Вами надежно всегда.

Лев Шлосберг (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом)